Полковник по сходной цене

Тамара повернулась туда, куда показывала Ильинична. К площадке у входа в кафе, густо заставленной иномарками, подъезжало еще четыре машины — два явно дорогих, хотя и довольно раздолбанных и запыленных джипа. За иностранными джипами шли два отечественных — автомобили марки «Нива».

Машины остановились чуть поодаль стоянки, и из них медленно стали выходить бритоголовые парни в спортивных майках и шортах.

— Кто это? — прищурилась Ильинична. — Вроде как не наши… Я этих ребят никогда здесь не видела. Да и машин этих тоже.

— Новенькие, — усмехнулась Тамара. — В гости приехали.

— Это точно — в гости, — подтвердила наблюдательная Ильинична. — Из Саратова.

Тамара вздрогнула.

— К-как из Саратова? — проговорила она. — П-почему ты решила, что они именно из Саратова? Может быть, они вообще из…

— А ты на номера-то посмотри…

Тамара посмотрела. Да, сомнений быть не могло. Это явно не Кускарь приехал брата навестить. Кускаря бы не выпустили из города спецслужбы. Это были…

— Господи, — прошептала Тамара. — Факир с бригадой. Сейчас начнется…

— Что начнется? — быстро переспросила Ильинична. — А, ты про это… Ну, точно — начнется. Отдохнули, называется. Сейчас надо бежать на кухню и в срочном порядке жарить куриные окорочка. А то закуски этим барбосам не хватит ни шиша… Много у нас там окорочков осталось?

— Много, — проговорила Тамара, не отрывая глаз от кучкующихся возле одной из машин парней. — Четыре десятка… Или даже больше. А этих — человек пятнадцать-двадцать.

Подъехавшие парни собрались вокруг одного человека — высокого, очень худого, одетого в спортивный костюм. Голова человека была абсолютно лысой, а многочисленные коричневые пятна ожогов на его голом черепе ясно указывали причину, по которой он был вынужден носить именно такую прическу.

Человек что-то объяснял парням, размахивая руками, в каждой из которых, как заметила Тамара, было зажато по пистолету.

«Это Факир, — догадалась Тамара. — Надо же… Он просто сумасшедший. Он и его люди. Это же не его город! А он здесь собирается разборки устраивать из-за этих матриц. И себя, и своих людей угробит, и еще полгорода перестреляет… Псих».

— Ой! — вдруг воскликнула Ильинична и быстро-быстро зашептала: — Смотри, у одного из них автомат в руках! Ой, у второго тоже! А у другого пистолет! А у этого лысого даже два пистолета.

«Конечно, — пришло в голову Тамаре. — Это кафе — единственный шанс Факира добраться до Серго. То есть ему довольно легко узнать, что здесь обычно собираются его люди. Вот он и решил учинить им… Допрос с пристрастием. Интересно, что у него получится. Какой грохот сейчас будет! Грубая работа, Факир…»

— Пойдем-ка отсюда, Ильинична, — тихо проговорила Тамара, поднимаясь с лавочки. — Дверь в подвал хорошая… Железная… Она изнутри запирается?

— Конечно, — заверила Ильинична. — Пойдем быстрее. Ой, что сейчас будет. Я такое уже не один раз видела. Знаешь, как это называется?

— Как? — поинтересовалась Тамара.

— Разборка!

Глава 10

Как только они очутились в подвале, Ильинична начала, как подстреленная квочка, метаться, выключая свет, туша огонь на плите.

— Вот так… — прошептала она, когда Тамара оказалась в полной тишине и темноте. — Теперь хорошо. Я всегда так делаю, когда наверху стреляют… — пояснила она. — Мне спокойнее…

— Спокойнее, — повторила Тамара, поднимая глаза к не видимому в кромешном мраке потолку, откуда начал доноситься какой-то шум.

Тамара нащупала табурет и уселась на него. Ильинична, которая столько времени провела в этой кухне, что легко могла ориентироваться в ней даже в полной темноте, подтащила стул к Тамариной табуретке и села рядышком с Тамарой.

Сверху послышался топот, стали раздаваться звуки одиночных выстрелов.

— Началось… — прошептала Ильинична. — Ничего, это ненадолго. Я знаю, я уже такое видела…

— А как же милиция? — спросила Тамара. — Там ведь, в зале, настоящая война идет!

— Пока не идет, — проговорила Ильинична. — Через минутку начнется. А пока они только разогреваются. Я знаю, я уже видела такое… А милиция через полчасика подъедет. Когда уже все разойдутся. Ей-то что? Наоборот, лучше, когда бандиты друг друга перестреляют. Им работы меньше. Тем более когда где-нибудь разборка полным ходом идет, то лучше вообще лишнему человеку там не появляться. Застрелят и не заметят даже. И не посмотрят — из милиции или не из милиции…

Тамара ничего на это не сказала.

Грохот в зале усилился. Послышались крики, затрещали автоматные очереди, в которых тут же утонули хлопки пистолетных выстрелов.

— Хорошо, что у них гранат нет, — пискнула Ильинична. — А то год назад один придурок так шарахнул в зале, что все стекла вылетели и пол разворотило… Двух человек сразу в ошметки разорвало… И раненых было полно.

— Разборка? — поинтересовалась Тамара.

— Да нет. Он пьяный был — кто гранату кинул. Повздорил с товарищем. Бабу они не поделили. Один за пистолет, а другой за гранату. Оба и погибли на месте. А бабе той руку оторвало…

— Ну и ну, — выдохнула Тамара. — Как же это не закрыли ваше кафе после такого?