Полковник трех разведок

– И каким же образом он умудрился освободить Скорцени?

– Самым банальным. Он ведь не зря считался специалистом по психологическим методам ведения войны. Просто в одно прекрасное утро к воротам Дармштадтского лагеря подъехала машина американской военной полиции, и рослый, «убедительный» американский офицер приказал немецким охранникам немедленно доставить ему арестованного Скорцени для допроса. Немецкий офицер настолько боялся ослушаться грозного американца, что даже не решился посмотреть его документы. Кстати, по картотеке нашей разведки Скорцени проходил под оперативным псевдонимом Эйбл.

– У вас отличная память, капитан.

– Время от времени, стараюсь освежать старыми записями, походами в армейский архив и публикациями в прессе.

Кроме всего прочего, майор Макклур и подполковник СС Отто Скорцени являются знаковыми героями моих мемуаров, сэр.

– Боюсь оказаться в числе первых ценителей вашего таланта.

– Речь не о таланте, сэр. Мои воспоминания – всего лишь свидетельство очевидца. Если бы не майор и его коллеги, возможно, мы не видели бы сейчас личного агента фюрера по особым поручениям Отто Скорцени, чуть ли не единственного из плеяды всемирно известных деятелей Третьего рейха, – среди живых[5]. Да к тому же в облике респектабельного бизнесмена, легально путешествующего по Европе, в том числе и по Германии. Правда, порой из деликатности он появляется под другой фамилией, с паспортом какой-либо другой страны в кармане.

– Представляю себе этого исполосованного шрамами верзилу с чужим паспортом в руке у стойки пограничного контроля, – расплылось в улыбке худощавое, и тоже исполосованное, только не шрамами, а ранними морщинами, лицо полковника.

– Поскольку с паспортами и подданствами проблем у Скорцени никогда не возникало, то, согласен, любуясь воинственными, никакому гриму не поддающимися шрамами на лице «самого страшного человека Европы», пограничники и полицейские Ирландии, Испании, Германии, Италии, Швейцарии и прочих стран лишь иронично ухмыляются. Даже не пытаясь при этом официально выяснить, кто же перед ними на самом деле.

– А тем временем вокруг Скорцени уже начинает собираться бывший генералитет, причем не только СС, но и всех прочих родов войск.

– Мало того, бывшего личного агента фюрера по особым поручениям рассматривают теперь, чуть ли не как духовного преемственника Самого…

– Ответ исчерпывающий, – неожиданно жестко прервал Малкольм своего подчиненного. – Вы – интересный собеседник. Не исключено, что к этому разговору мы еще вернемся, и вы поведаете немало нового и предельно интересного. А пока что не смею вас больше задерживать, капитан Дэвисон. Готовьтесь к завтрашней встрече. Пусть даже «дистанционной».

Москва. Конспиративная квартира «Лисья нора» в ведомственном доме Совмина. За день до встречи полковника Пеньковского с британцем

– Так чем же все-таки вызван разговор о зарубежной командировке? – поинтересовался полковник, как только Тамила Курагина, – в узких кругах сексуально-агентурной общественности больше известная под оперативным псевдонимом Миледи, – вышла из душа.

– Предлагаю забыть. Размечталась, как тюлениха посреди Сахары – только-то и всего.

– Просто так, взять и забыть – уже не получиться. И потом, к чему зря взбадривать нервы да накалять отношения? Так что давай уже, тяни на «чистосердечное, при полном раскаянии и добровольном сотрудничестве со следствием».

К чекистским шуточкам полковника Курагина так и не привыкла, тем не менее успела смириться с ними. Понимала: избавиться от них «грушнику» так же трудно, как уголовнику – от блатной наколки на груди.

– Было бы офигенно, – попыталась подстроиться под его манеру, неспешно одеваясь при этом, – если бы очередной вояж в Лондон стал началом вашего укоренения «за бугром».

– Даже так?

– А почему бы и не пофантазировать на эту тему?

– И каким же образом предлагаете «укореняться» – если уж действительно ударяться в фантазии?

– На первых порах вполне легальным. Например, стать представителем своего управления за рубежом, лучше всего, в Британии.

– Но это не мне решать, где и какие создавать управления, филиалы…

– …Или хотя бы одним из сотрудников, на худший случай; но предпочтительнее всего – в Лондоне. А потом уже осмотреться, выясняя, «что почём», в этом лучшем из буржуазных миров…

– Я же сказал: не мне решать…

– Разведка решает даже то, чего в принципе решать не должна и не способна.

Пеньковский на несколько мгновений застыл, глядя на безмятежно одевающуюся Курагину, прежде чем решился спросить:

– Под чьим именем прикажете записать сию гениальную фразу?

– Под моим. И давайте договоримся, полковник: сомнения – это моя, женская прерогатива. Вы же – планируйте ключевую операцию, под кодовым названием, скажем, «Викинг» или «Переправа», разрабатывайте стратегические направления деятельности, ищите подходы к тем людям, от которых может зависеть решение. Мне ли учить вас, ас дипломатической разведки?