Полковник трех разведок

— Так что вы там говорили о Военно-дипломатической академии, этом русском «гнезде военно-шпионской дипломатии»?

— В свое время, как и многие из моих коллег, я учился в этом заведении.

— Вот именно: «в свое время», — взволнованно подергал щекой англичанин. — Однако же Дэвисона этот факт почему-то заинтересовал именно сейчас. С какой стати?

— Думаю, вам нетрудно будет выяснить причины такого интереса.

— Не скажите… — задумчиво возразил Винн. — Еще совсем недавно Дэвисон, как и его московский шеф, панически открещивался от сотрудничества с вами, а тут вдруг примчался. Если уж вы решились работать под крылом британской разведки, не советовал бы распыляться. В Лондоне этого не одобрят.

Британец явно повторялся, однако полковник решил не акцентировать на этом внимания, а несколько неожиданно, почти вызывающе парировал:

— Разве что руководители ЦРУ и МИ-6 договорятся между собой.

— В том-то и дело. Договорятся они или нет — во многом будет зависеть от вас. А пока что давайте вернем наш разговор в конструктивное русло.

Однако это оказалось непросто. В течение нескольких последующих минут разговор, по существу, не клеился, и собеседники налегали на еду и водку. Лишь после того, как Гревилл Винн прямо спросил полковника, является ли его намерение сотрудничать с британской разведкой окончательным и полностью осознанным, общение как-то сразу же оживилось.

— Я полностью готов к нему, — ответил полковник. — Иначе не пришел бы на эту встречу.

— В таком случае будем считать, что главная цель нашего общения достигнута, — почти восторженно развел руками Британец.

— И это все? — насторожился полковник.

— …Если речь идет о ресторанной части встречи. Но как вы смотрите на то, дорогой мистер Пеньковский, чтобы продолжить её в моем номере? Для этого нам стоит всего лишь подняться на второй этаж. Кофе и минералку нам принесут, — засуетился британец настолько, что потребовал счет, даже не дождавшись ответа полковника. А рассчитавшись за двоих, тут же составил заказ для доставки в номер.

Полковник взглянул на часы. Это был сугубо инстинктивный жест человека, привыкшего всю свою жизнь подчинять движению минутной стрелки. Еще вчера он попытался «разгрести» все дела, которые способны были отвлечь его от встречи с англичанином. А сама эта встреча была хоть и не официальной, однако же вполне легальной, заранее согласованной с руководством.

В том-то и дело, что в отличие от множества других советских чиновников, которые панически боялись быть изобличенными в контактах с иностранцами, особенно с выходцами и капиталистических стран, Пеньковский подобных контактов не опасался. Наоборот, в этом заключалась основа его служебных обязанностей.

К тому же он принадлежал к тому узкому кругу лиц «полного номенклатурного доверия», которым не нужно было объяснять «компетентным органам» причины своего «служебного флирта» с иностранцами. Тем более что от наскока маниакально подозрительных кагэбистов его спасала еще и кираса сотрудника Главного разведуправления Генштаба Вооруженных cил, которое своих на поле боя бросать не приучено.

— Что американцев неминуемо заинтересуют списки выпускников и даже абитуриентов Военно-дипломатической академии, то есть списки потенциальных шпионов, — это ясно, — продолжал развивать затронутую тему Британец, поднимаясь вместе с Алексом на второй этаж отеля. — Но ведь им нужны не просто фамилии, а хоть какие-то сведения, которые бы стали основой для будущих агентурных досье.

— И добыча которых всегда связана со временем, нервами и определенным риском.

— Но у вас есть хоть какой-то доступ к полностью засекреченному отделу кадров этого заведения?

— Нет, конечно.

— Вот и мне казалось, что нет. Но, с другой стороны, следует учитывать круг ваших знакомств, — тут же пришел на помощь полковнику сам англичанин, — а также степень разговорчивости большинства коллег, подогретых любимой всеми вами «Столичной» водки. Как и все прочие особенности русского застолья, не раз приводившие то ли к потере сознания, то ли сразу же к потере папки с документами.

— Все не так просто, дорогой Гревилл, — попытался урезонить его полковник. Но не тут-то было.

— Да все именно так, просто… Как только на столе перед русским появляются водка и хорошая закуска, все грифы секретности теряют для него какое-либо значение.

Из деликатности, полковник промолчал. А Британец даже не заметил, насколько обобщенным получился у него портрет советского «службиста». До оскорбительности обобщенным.

Лишь когда агенты расположились в гостевой комнате люкса и благодаря оперативно появившемуся официанту стол снова оказался сервированным, Олег Пеньковский вновь ожил, и даже встрепенулся:

— Но, кажется, я начинаю понимать, почему американец коснулся вопроса Военно-дипломатической академии.

Уголки губ Винна расползлись в многозначительной улыбочке. Все-таки он не ошибся в своем определении: сам вид бутылки со спиртным производит на русских некое магическое воздействие.