Полководцы кавказских войн

Русская кавалерия Приблизилась к нему на 15 верст. Почти 100-тысячный город, один из крупнейших в Оттоманской Порте, был охвачен паникой. Жители не знали, что делать: или отважиться на защиту, или отдаться на милость победителя. Сераскир заперся в своей резиденции, никого не принимая. Большого войска у него рке не имелось.

Узнав через лазутчиков о положении дел в городе, кавказский наместник отправил туда двух добровольцев — пленных эрзерум-ских старшин. Один из них, Мамиш-ага, пользовался большим авторитетом у горожан. Под охраной конвоя они ускакали в Эр-зерум, увозя с собой письмо «сераскира белого царя».

В Эрзеруме парламентеры при содействии губернатора города зачитали письмо на совете местных старшин. Началось возмуще-

ние горожан. Более того, вскрылся обман Салех-паши, утверждавшего, что у него много войск — большинство же палаток в военном лагере пустовало. Сераскир хотел бежать, но его не выпустили за крепостные ворота.

Кавказские войска подступили к городу. Рано утром 26 июня из него навстречу русским выехал эрзерумский Капиджи-паша, везший согласие сераскира на безоговорочную капитуляцию. Город-крепость сдавался без боя. Туда для окончательных переговоров ускакал генерал-майор князь Бекович-Черкасский, свободно владевший турецким языком.

В 17 часов 27 июня 1829 года войска Отдельного корпуса вступили в Эрзерум. Правда, с передового укрепления Топ-Дага открыла было стрельбу батарея из пяти пушек, но османы вскоре сбежали оттуда. Над цитаделью подняли флаг России.

Армянское население города с восторгом встретило победителей.

Огромные военные склады Анатолийской армии, арсенал, обозы, 150 полевых и крепостных орудий, шесть знамен, в том числе и сераскирское, жезл Салех-паши стали военными трофеями.

За Эрзерум Иван Федорович Паскевич-Эриванский удостоился высшей военной награды Российского государства — ордена Святого Георгия 1-й степени и благодарственного Императорского рескрипта. Полководец стал полным георгиевским кавалером, обладателем всех четырех степеней этого ордена...

Падение Эрзерума — центра управления Азиатской Турцией — и разгром султанской Анатолийской армии под Каинлы обеспечили русскому командованию стратегическую инициативу на Кавказском театре военных действий. Последствия достигнутого успеха не заставили себя долго ждать.

Ванский паша, подступивший с сильным войском к Баязету, немедленно снял осаду крепости. 7 июля генерал-майор Бурцев овладевает важной крепостью Бейбурт в 117 верстах от Эрзерума. Отряд полковника Лемана 9 июля занимает крепость Хнисс, в которой оказались значительные запасы хлеба. Она стояла на дороге в Мушский пашалык. При посредничестве местного паши курды прекратили набеги на захваченные русскими территории Порты.

Вскоре, однако, пришла печальная весть о гибели в горах под Бейбуртом генерал-майора Ивана Григорьевича Бурцева, подлинного героя войн на Кавказе.

i&r,

Оставив в Эрзеруме крепкий гарнизон под начальством Панкратьева, получившего тогда чин генерал-лейтенанта, наместник выступил к Бейбурту. Туда же подошел из Ахалцыха бывший Ширванский, а ныне пехотный графа Эриванского полк. Встреча между старыми ширванцами и полковым шефом получилась самой трогательной.

Проведя рекогносцировку, полководец 26 июля наносит из Бейбурта удар по селению Харт, где почти в 500 каменных домах укрепилось до 12 тысяч ополченцев султана из числа местных воинственных горцев. Хартский бой закончился полной победой русского оружия. Затем от неприятеля очищаются местности вокруг Сивасской дороги, наносятся поражения отрядам беков Лазистана.

Перед наместником, да и всем русским командованием, встал вопрос о направлении дальнейшего наступления в еще не закончившейся войне. Идти на далекий Сивас, в глубь Малой Азии? Или Отдельному корпусу нанести удар по немного более близкому Трапезунду на берегу Черного моря, где можно было получить поддержку от севастопольской эскадры?

Один из участников той войны, полковник А. Родожицкий, писал в своем дневнике:

«По пословице «куй железо, пока горячо», пользуясь паническим страхом, наведенным на турок, мы, казалось, могли с одной пехотой и артиллерией дойти до Трапезунда и взять его...»

Подобные мнения разделяли едва ли не все воины-кавказцы, настолько силен был тогда их наступательный дух. Но войны имеют собственные законы, с которыми не считаться нельзя.

Паскевич-Эриванский трезво взвесил все «за» и «против». Он знал, что во вверенных ему Государем кавказских войсках царит самый что ни есть боевой настрой. Люди были просто готовы идти за прославленным полководцем хоть на край света. Но...

Движение к Сивасу удлиняло и без того растянутые коммуникации корпуса. Больших же запасов боевых зарядов и продовольствия, равно как и резервов, не имелось.