Полководцы кавказских войн

«Армения воскресла из пепла... солнце жизни взошло над Араратской долиной... и в этом наша нация обязана человеколюбивой московской нации, среди которой мы всегда можем жить безопасно и защищенно».

Освобождение Эривани вызвало горячий отклик у народов Закавказья, веками страдавших от нашествий персидских полчищ, когда их земли предавались безжалостному мечу и всепоглощающему огню. Тысячи и тысячи людей, угоняемых в рабство, бесследно исчезали для родины. Грузинский поэт Григорий Орбе-лиани дню 13 октября 1827 года посвятил стихотворение «Заздравный тост».

К слову сказать, грузинские добровольцы участвовали в боях «за освобождение Эривани. Отличилась здесь конная грузинская милиция, руководимая князем Р.И. Багратионом, братом героя Бо+ родина и Отечественной войны 1812 года генерала от инфантерии П.И. Багратиона.

С началом второй русско-персидской войны грузинская и армянская православные церкви оказали самую активную поддержку кавказским войскам. Так, архиепископ Нерсес Аштаракский еще 29 июля 1826 года обратился с воззванием к армянскому народу, призывая «вместе с полками воинства Российского... в случае необходимости не пощадить и последней капли крови нашей».

Православное духовенство не только призывало народ к вооруженному сопротивлению, но и становилось во главе бойцов. На полях сражений доблестью отличался добровольческий отряд шамшадинского епископа Г. Манучаряна, который, как и Нерсес, участвовал в боях с шахскими войсками еще со времен князя Цицианова. Лишь архиепископ Саркис, захваченный в плен персами, был принужден обратиться к бесстрашным защитникам Шуши с призывом сдаться. И простой народ ему этого не простил...

Победителям в Эривани достались богатые трофеи: знамена, 38 пушек, две гаубицы, 9 мортир, 50 фальконетов, тысячи единиц огнестрельного и холодного оружия, множество артиллерийских зарядов и полторы тысячи пудов пороха. В главном пороховом погребе удалось вовремя найти и погасить горящий факел. Иначе мощный взрыв в самом центре крепости мог лишить жизни многих людей. На гарнизонных складах нашли до четырнадцати четвертей муки, зерна и круп, достаточных войску кавказцев на пять месяцев.

Немало знатных пленных оказалось в крепости: сам эриван-ский сардар, командир батальона шахской гвардии Касум-хан, хан Аслан, много других ханов и беков, рангом поменьше. А коменданта крепости Суван-Кули-хана поймали в одном из подземелий.

Победа досталась малой кровью. Со стороны русских во время осады убито и ранено оказалось только 52 человека, в том числе три офицера.

Среди участников взятия Эривани многие удостоились боевых наград и различных поощрений.

«За отличное мужество, твердость и искусство, оказанные при покорении Сардар-Абада и важном завоевании знаменитой в Азии крепости Эривани» самому Паскевичу был пожалован орден Святого Георгия 2-й степени...

Так 1 октября 1827 года пал оплот персидского владычества в Закавказье — Эриванская крепость. Значение победы русского оружия выходило далеко за рамки заурядного захвата сильно укрепленного неприятельского города с сильным гарнизоном. В силу исторических событий на древней армянской земле Ереван становился ее центром. Главнокомандующий России на Кавказе отмечал:

«Самое приобретение Эривани, по знаменитости ее, по сосредоточению в ней торговли персидской и турецкой, по местоположению на границе трех государств доставляют нам выгоды неизъяснимые».

ВХОЖДЕНИЕ ВОСТОЧНОЙ АРМЕНИИ В СОСТАВ РОССИИ

Присоединение к России Эриванского ханства для жестоко угнетавшегося армянского населения означало одно — раз и навсегда было покончено с деспотической системой персидского правления в Восточной Армении. Уходила безвозвратно в прошлое система ничем не прикрытого грабительства со стороны местных беков и ханов, самого сардара и полнейшего беззакония.

Для управления Эриванским ханством по настоянию кавказского наместника создается временное правление под председательством распорядительного генерал-лейтенанта А. И. Красовского. Ему давалась власть областного начальника и командующего войсками Эриванской области. Для «пособия» в состав правления вводились архиепископ Нерсес и комендант крепости Эривань подполковник А. Бородин.

Кандидатура Красовского удивила многих — в Кавказском корпусе знали о неприязненных отношениях между ним и главнокомандующим, выражавшихся не только в словесных колкостях. Но не зря Иван Федорович слыл за человека государственного ума. Он, хоть и не всегда, умел перешагнуть через личное.

В Эривани, расположенной в опасной близости от персидской и турецкой границ, поставили русский гарнизон, подчинявшийся непосредственно А. И. Красовскому. В него вошли четыре полка 20-й пехотной дивизии со всей ее артиллерией, пионерская рота, два казачьих полка, дивизион улан и добровольческие формирования — армянское и грузинское пехотные ополчения, отряд азерт байджанской милиции...