Полководцы Московского царства

Минул год, и опять татары — азовцы и крымцы — появились на Рязанской земле. Ока делает здесь два поворота, закладывает широкие петли в южном направлении. Тянутся к югу реки Проня и Цна, но течение их таково, что дорогу захватчикам они не преграждают. И весь окский «угол» далеко выдается к юго-востоку, представляя собой окраину державы. В силу подобного расположения Рязанщина в течение столетий служила идеальной мишенью для татарских набегов.

В 1534 году Семен Иванович стоял на Рязани воеводой «за городом», то есть с войском, предназначенным для разведки и защиты от легких татарских отрядов. Имея незначительные силы, князь бросился на врага, надеясь смелостью своих действий отпугнуть его. Маневр удался. Ударив по татарам на реке Проне, воевода опрокинул их, многих положил на месте да еще в Москву отправил 53 пленника.

Первая победа!

В ту пору великий князь московский еще не вышел из младенческого возраста и за него правила мать — регентша Елена Глинская. С удивлением великая княгиня вглядывалась в лицо молодого воеводы, жалуя его от имени сына. До сей поры Семена Ивановича никто не знал. Мудрено ли! Ему едва исполнилось 24 года.

Теперь узнали.

Позднее князь все так же несет службу «на берегу» в небольших чинах.

Осенью 1539 года происходит новая его встреча со «старыми знакомыми» — крымцами, явившимися на Русь. Крымский «царевич» Имин явился в конце октября «на Каширские места» с сильным отрядом. От Рязани двинулся им наперерез Семен Иванович, как видно, уже уходивший с «боевого дежурства». Ему удалось захватить «языков». Не зная, какими силами располагает русский воевода, татары почли за благо отступить, не взяв «полона». По словам летописца, не столько силой, сколько «Божьим страхом» Имин и его люди «дрогнули и пошли прочь от украйны великого князя».

Еще один успех в послужном списке молодого воеводы.

И в конце 1539 года (то ли в первой половине 1540-го) он уже командует небольшой армией из трех полков на Рязани.

До сих пор у Семена Ивановича была обычная карьера: пять воеводских назначений, из них два в ранге первого лица. Победы принесли ему очевидное возвышение — командование трехполковой ратью, но это могло быть и частным случаем. Бог весть, сумел бы он удержаться на этом уровне или нет. До того весь рисунок служб князя Микулинского напоминал первые шаги Дмитрия Ивановича Хворостинина, рассказ о котором впереди. Ничего блестящего в начале командирской деятельности, много трудной работы и второстепенных постов в ее середине… Такое же будущее ждало, по всей вероятности, и Семена Ивановича. Боевые успехи, как и в биографии Хворостинина, время от времени незначительно повышали бы его статус, сдерживаемый иным статусом — в местнической иерархии знатности. Да, так бы все и было… если бы не одно обстоятельство, враз переменившее судьбу Семена Ивановича.

Как раз около 1540 года умер его старший родич, князь Василий Андреевич Микулинский. И на молодого полководца свалилось наследство, моментально сделавшее его человеком богатым и влиятельным. Ему достались титул микулинского князя, вассалы и сам город, где Семен Иванович оказывался полновластным владыкой. Почти что удельным князем давних времен, хотя и на службе у государя московского[249].

Теперь перед тридцатилетним военачальником открылись возможности для совсем другой карьеры.

И он ими блистательно воспользовался.

Еще один год спустя произошло то самое прямое столкновение, от которого никогда не были застрахованы воеводы на Русском Юге.

Август 1541 года князь Семен Иванович Пунков-Микулинский встретил первым воеводой в Зарайске. Или, как говаривали в старину, «у Николы Заразского». Крымский хан Сагиб-Гирей явился с большим войском к побережью Оки.

На Москве в ту пору было смутно. Великая княгиня Елена скончалась еще в 1538 году. У подножия трона, занятого маленьким мальчиком, воцарилось боярское правление. Придворные партии вырывали друг у друга кормило власти.

Но в ту пору наша политическая элита — бояре, князья, семейства больших московских дворян — крепко держала в своих руках судьбу страны. Затевая междоусобные свары, ни во что не ставя государя-отрока, она все же с полным единодушием выходила в поле, когда требовалось отбить от ворот Руси опасного неприятеля. Московское государство управлялось очень гордой и очень амбициозной, но притом еще и очень ответственной элитой. Это были сильные духом люди…