Полководцы Московского царства

Ранней весной, как только зазеленела трава, на северские места пришла рать крымского царевича Имин-Гирея, уже битого русскими год и три года назад. Татары наплывали широкой волной, грабя волости под Стародубом, Путивлем, другими городами. Однако царевича вновь хорошенько стукнули: в Москву отправились 20 пленников, остальные крымцы в столкновении с русскими полками частично погибли, частично же рассеялись.

Вскоре начались переговоры с Казанью и Астраханью, складывавшиеся к пользе России. Год начинался удачно…

Но на всякий случай в июне 1542-го мощная оборонительная армия князя Д. Ф. Бельского была развернута в районе Коломны. Князь Микулинский командовал Передовым полком, а его помощником назначили Дмитрия, родного брата Семена Ивановича. Как выяснилось, «в поле» было кого останавливать: весенняя атака царевича сыграла роль разведки боем. В августе крупная орда крымцев явилась «на рязанские места», затем свернула к Зарайску. Тамошние воеводы, ободрив немногочисленный гарнизон, сделали вылазку. Не ожидавшие отпора татары вновь отступили на рязанские земли и, откатываясь, спешно брали «полон», занялись грабежом, поджогами. Эта жадность стоила им дорого. По пятам шел зарайский воевода, из Рязани устремился на преследование Передовой полк во главе с Микулинским, легкие отряды бросились вдогон отступающему врагу из Тулы, Одоева, Серпухова, с окских переправ. Бешеная погоня шла день и ночь. За Доном, на поле Куликовом, как раз на том месте, где Дмитрий Донской более полутора веков назад разгромил Мамая, русский авангард настиг татарские «сторóжи» и сцепился с ними. Быстрый конный бой закончился разгромом крымцев. Теряя людей, они ушли в степь и там доложили мурзам, возглавлявшим основные силы, что русская кавалерия дышит в спину. Тогда побежало все войско, бросая награбленное.

За первые десять лет службы князь Микулинский минимум четырежды видел спину неприятеля и ни разу не показал ему своей. Он знал, какими бывают большое сражение… и большая победа.

Молодость полководца подарила ему лучший боевой опыт из всех мыслимых. Никто из грозненских «командармов» не начинал так блестяще, как Семен Иванович.

В 1540-х годах инициатива наступательного действия перешла к русским. Самым близким было Казанское ханство, в котором московское правительство видело очень опасного врага.

Весной 1545 года под Казань отправляется по Волге «судовая рать», то есть корпус, посаженный на речные суда. Три полка под командой князя Микулинского отплыли из Нижнего в апреле, по высокой воде. С Вятки под Казань отправился на стругах второй отряд. Обе рати сошлись в указанном месте с небывалой точностью. О дальнейшем летописец сообщает: «Воеводы великого князя князь Семен с товарыщи, придя к городу Казани многих людей казанских побили, кабаки царевы (казанского хана. — Д. В.) пожгли. А на Свиягу реку посылали от себя воеводы детей боярских, и тамо Божиим милосердием такоже многих людей казанских побили». Князь Микулинский захватил также знатного пленника — некоего мурзу «княжеского» рода. «Государь воевод и детей боярских жаловал великим своим жалованием: кто о чем бил челом, тех всех по челобитью их жаловал»[259].

Москва и Казань то враждовали, то мирились с XV века. Наступал решающий раунд их борьбы, сделаны были первые шаги.

В феврале 1547 года Семен Иванович вновь идет к Казани — вторым воеводой Большого полка под общей командой князя Бориса Александровича Горбатого-Шуйского, которому Микулинский немного уступал в знатности. На землях вокруг Казани обитала «черемиса» — коренные народы, имевшие разные обычаи и разную степень воинственности. Часть ее отложилась тогда в пользу Москвы, и русская армия отправилась им на поддержку.

А в декабре того же года на Казань пошла большая московская армия с молодым царем во главе.

Поход сразу не задался. Из-за дождей пушки долго передвигали к Владимиру, а оттуда — к Нижнему Новгороду. Когда армия вышла от Нижнего и двинулась на вражеские земли, открылась оттепель. Лед покрыла вода, пушки и люди то и дело проваливались в полыньи. Отойдя от Нижнего совсем недалеко, Иван IV остановил армию у речки Роботки. Дальше двигаться было рискованно. Государь стоял три дня, «ожидая путного шествия, и никако же путь не обретеся». Войско могло потерять всю артиллерию и добрую половину бойцов…

На военном совете царь с воеводами приняли решение: главные силы вернутся в Москву, но небольшой отряд пойдет дальше — разорять казанские земли, беспокоить неприятеля. Во главе «мобильного корпуса» поставили служилого татарского «царя» Щигалея и того же князя Бельского. Семен Иванович взял на себя Передовой полк. Шел февраль 1548 года.