Читаем Полководцы Московского царства полностью

Первый набег был неожиданным, и не видно, чтобы московское военное командование успело быстро организовать противодействие, но в мае выдавить неприятеля из южных областей удалось. Москва выставляла полки на юг, и Василий III вновь позвал под русские стяги уже совсем немолодого, но лучшего полководца, а тот безропотно принял меч усталой рукой…

По «крымским вестям» в мае к Оке спешно вышел сын Даниила Васильевича, Михаил, с легким полевым соединением, собранным наспех; затем вслед за ними пошли лучшие полки во главе с самыми надежными воеводами, как тогда говорили, «в силе тяжкой». Оборонительную армию возглавил князь Д. В. Щеня, получивший под команду пять полков и весь цвет московской знати. Дополнительные силы скорым маршем отправились к Кашире и Серпухову. Действия Щени да как минимум само присутствие его с большой армией и вызов новых резервов из сердцевинных областей Руси сковали крымцев, заставили их отойти, не пытаясь прорваться глубже.

А когда «…царевичи [крымские] пошли с украины… князь великий князю Данилу Васильевичю и сыну ево князю Михаилу велел ехати к себе»[73].

Никакой яркой победы не было. Но выстроить оборону в сложной ситуации все-таки удалось.

В 1512 году Россия вступила в большую войну с Великим княжеством Литовским. Это вооруженное столкновение резко отличалось от звездных, триумфальных войн эпохи Ивана III. В ней не случалось легких успехов. Ярких, блестящих побед удавалось добиться лишь два-три раза за все десятилетие борьбы. А прочее — тяжелый, кровавый труд, страшно измотавший обоих противников. Победа в этой войне была достигнута дорогой ценой. Но все же ее удалось добиться, и значение ее огромно.

Россия проламывалась все дальше и дальше на запад, неся с собою прочную веру православную, мощь Третьего Рима, а вместе с тем — возможность объединения для всех русских, тогда еще шедших общей дорогой и не успевших разойтись на тропинки для великороссов, белорусов и украинцев. Русская цивилизация содержала в себе древнюю, высокую, изысканную культуру Константинопольской империи. Россия давала соседям выбор: единая восточнохристианская Империя или разъединенная, страдающая от бесконечных междоусобных войн и церковного раскола Европа. То, что станет Россией, не обрушится впоследствии в ужасающий хаос религиозных войн между католиками и протестантами.

Эта война в судьбе князя Щени была последней. И финальный аккорд служения отечеству принес полководцу неувядаемую славу…

Помимо изменившегося настроения горожан устремлениям Василия III мешало иное, чрезвычайно важное обстоятельство: напомним, что могучее Крымское ханство перестало быть союзником России. Отныне тамошние правители вели переменчивую политику. Они могли нанести удар и по московским владениям, и по литовским — в зависимости от собственных интересов, финансовых вливаний, которые следовали одно за другим с обеих сторон, а также успехов дипломатии Василия III и Сигизмунда I. Крымская проблема до крайности осложнила борьбу на литовском фронте.

Двумя основными объектами наступательных операций российского воинства стали, как отмечалось выше, Смоленск и Полоцк. В доордынские времена они являлись частью «Империи Рюриковичей». Польско-Литовское государство стремилось защитить оба города и окружавшие их земли и, по возможности, отбить колоссальные области, ранее утраченные в борьбе с Иваном III.

Первое время в фокусе военных действий обеих сторон стоял Смоленск.

Этот город — древняя столица одного из русских княжеств. В XIII–XIV столетиях Смоленское княжество являлось фактически независимым государством. Но к западу от него постепенно разбухала громада Литвы. В 1404 году литовцы после долгой борьбы захватили Смоленск. В 1440-х годах город поднял восстание и на два года освободился от чужой власти. К нему примкнуло Мстиславское княжество во главе со своим правителем князем Юрием. Но русское восстание в конце концов было подавлено. Москва, не имевшая тогда сил для борьбы с Литвой, признала ее права на Смоленск. Московские полки участвовали в большой внутренней войне Великого княжества Литовского несколькими годами ранее, в 1430-х, но тогда русское дело потерпело там поражение. Да и в самой Москве имелись доброхоты Литвы… Более того, Московское княжество претерпевало затянувшуюся кровавую распрю между разными ветвями местного дома Рюриковичей. Так что ввязываться в серьезную войну сочли делом слишком рискованным. Очевидно, это решение опиралось на трезвый анализ собственных сил и средств относительно ресурсов противника.

Впоследствии соотношение сил изменилось, и теперь литовцам пришлось отстаивать захваченную ими Смоленщину. Василий III лично руководил действиями русской армии, осаждавшей Смоленск. Он рассчитывал использовать четыре крупных «козыря».

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 знаменитых отечественных художников
100 знаменитых отечественных художников

«Люди, о которых идет речь в этой книге, видели мир не так, как другие. И говорили о нем без слов – цветом, образом, колоритом, выражая с помощью этих средств изобразительного искусства свои мысли, чувства, ощущения и переживания.Искусство знаменитых мастеров чрезвычайно напряженно, сложно, нередко противоречиво, а порой и драматично, как и само время, в которое они творили. Ведь различные события в истории человечества – глобальные общественные катаклизмы, революции, перевороты, мировые войны – изменяли представления о мире и человеке в нем, вызывали переоценку нравственных позиций и эстетических ценностей. Все это не могло не отразиться на путях развития изобразительного искусства ибо, как тонко подметил поэт М. Волошин, "художники – глаза человечества".В творчестве мастеров прошедших эпох – от Средневековья и Возрождения до наших дней – чередовалось, сменяя друг друга, немало художественных направлений. И авторы книги, отбирая перечень знаменитых художников, стремились показать представителей различных направлений и течений в искусстве. Каждое из них имеет право на жизнь, являясь выражением творческого поиска, экспериментов в области формы, сюжета, цветового, композиционного и пространственного решения произведений искусства…»

Илья Яковлевич Вагман , Мария Щербак

Биографии и Мемуары
Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Биографии и Мемуары / Музыка / Прочее / Документальное