Поллианна. Все истории о Поллианне в одной книге

– О, это лучше всего! – воскликнула она радостно. – Я знаю, кто такая сороконожка, у нее ужасно много ног. И вы можете радоваться…

– Ну, конечно, – прервал ее мужчина; прежняя горечь зазвучала в его голосе, – я, вероятно, могу радоваться и всему остальному: санитару, доктору и этой проклятой женщине в кухне!

– Ну да, сэр… Только подумайте, как было бы плохо, если бы их здесь не было!

– Если бы… что? – переспросил он с раздражением.

– Ну, я говорю, только подумайте, как было бы плохо, если бы их здесь не было, а вы лежали бы совсем один, без помощи!

– Как будто не в этом все дело, – гневно возразил мистер Пендлетон, – что я лежу здесь в таком положении! А ты еще хочешь, чтобы я радовался, что эта безмозглая женщина переворачивает вверх дном весь мой дом и называет это наведением порядка, а этот парень ей помогает, поощряет ее и называет это уходом за больным, не говоря уже о докторе, который подстрекает этих двоих. И вдобавок вся эта орава ожидает, что я заплачу им за это, и к тому же немало!

Поллианна сочувственно нахмурилась:

– Да, я знаю. Конечно, это хуже всего – деньги… Когда вы так экономили все это время.

– Когда… что?

– Экономили… покупали бобы и рыбные тефтельки. Послушайте, вы любите бобы? Или вы предпочли бы индейку и дело только в том, что она стоит шестьдесят центов?

– Послушай, детка, о чем ты говоришь?

Улыбка озарила лицо Поллианны:

– О ваших деньгах… тех, которые вы, во всем себе отказывая, копили на язычников. Понимаете, я узнала об этом… и это тоже помогло мне догадаться, что вы совсем не злой внутри. Мне Ненси сказала.

От изумления у мужчины отвисла нижняя челюсть.

– Ненси сказала тебе, что я коплю деньги на… А могу я полюбопытствовать, кто такая Ненси?

– Наша Ненси. Она служанка тети Полли.

– Тети Полли? А кто такая тетя Полли?

– Это мисс Полли Харрингтон. Я живу у нее.

Мужчина сделал резкое движение.

– Мисс… Полли… Харрингтон! – прошептал он. – Ты живешь у нее!

– Да, я ее племянница. Она взяла меня на воспитание… из-за моей мамы, понимаете, – пробормотала Поллианна тихо. – Она была ее сестрой. И после того как папа… ушел на небеса, чтобы быть с ней и моими братиками и сестричками, у меня здесь, на земле, не осталось никого, кроме дам из благотворительного комитета, и тогда тетя Полли взяла меня.

Мистер Пендлетон не ответил. Лицо его на фоне белой подушки казалось ужасно белым – таким белым, что Поллианна испугалась. Она нерешительно поднялась с места.

– Может быть, мне лучше уйти, – предложила она. – Я… я надеюсь, вам понравится… студень.

Мужчина неожиданно повернул голову и открыл глаза. В их темной глубине была какая-то странная тоска, которую заметила даже Поллианна и которая поразила ее.

– Значит, ты – племянница мисс Полли Харрингтон, – сказал он мягко.

– Да, сэр.

Темные глаза мужчины были по-прежнему устремлены на ее лицо, пока Поллианна, ощущавшая смутное беспокойство, не пробормотала:

– Я… я думаю, вы ее знаете.

Губы Джона Пендлетона искривила странная улыбка.

– О да, я ее знаю. – Он заколебался, но затем продолжил все с той же улыбкой: – Но… ты ведь не хочешь сказать… ты не можешь сказать, что это мисс Полли Харрингтон прислала мне этот студень?

Поллианна явно была сконфужена:

– Н-нет, сэр, это не она. Она сказала, что я ни в коем случае не должна позволить вам думать, что это от нее. Но я…

– Так я и думал, – изрек мужчина, отворачивая голову, и Поллианна, еще более сконфуженная, на цыпочках вышла из комнаты.

У ворот она увидела доктора, ожидавшего ее в своей двуколке. Санитар стоял на ступенях крыльца.

– Ну, Поллианна, могу я иметь удовольствие отвезти тебя домой? – спросил доктор, улыбаясь. – Я хотел уехать несколько минут назад, но затем мне пришло в голову подождать тебя.

– Спасибо, сэр. Я рада, что вы подождали. Я так люблю ездить, – просияла Поллианна, когда он протянул руку, чтобы помочь ей влезть в двуколку.

– Правда? – улыбнулся доктор и на прощание кивнул головой молодому человеку на ступеньках. – Насколько я могу судить, есть много вещей, которые ты «любишь». Что ты скажешь? – добавил он, когда двуколка уже быстро катилась по дороге.

Поллианна засмеялась.

– Не знаю. Но, наверное, так и есть, – согласилась она. – Я люблю почти все, что есть жизнь. Но, конечно, я не очень люблю другие вещи – шитье, чтение вслух и все такое. Это – не жизнь.

– Не жизнь? А что же это тогда?

– Тетя Полли говорит, что все это «учит жить», – вздохнула Поллианна с печальной улыбкой.

Доктор улыбнулся опять, но чуть странно.

– Она так говорит? Да, другого я от нее и не ожидал.

– Да, – ответила Поллианна. – Но я думаю совсем по-другому. Я не считаю, что нужно учиться жить. Я, во всяком случае, этого не делаю.

Доктор глубоко вздохнул.

– Но, в конце концов, моя девочка, боюсь, некоторым из нас… приходится, – заметил он и замолчал.

Поллианна, украдкой бросив взгляд на его лицо, ощутила неясную жалость. Доктор казался таким печальным. И она с беспокойством подумала, как было бы хорошо, если бы она могла сделать что-нибудь для него. Вероятно, это и побудило ее робко заметить:

– Доктор Чилтон, я думаю, что работа врача – самая радостная на свете.