Полмира за любовь

«Но ты до сих пор не веришь, что ты его отец», – закричало ее сердце.

Надо держать себя в руках: ей придется терпеть эту ситуацию еще пять месяцев.

Глава 9

10 декабря

Стефани нравились уроки греческого языка. Уже четыре месяца Янис возил жену в местную школу. Ее учитель, Борус, был рад дополнительному заработку. Он оказался прекрасным педагогом и, помимо этого, веселым и жизнерадостным человеком.

Чем ближе приближался день родов, тем молчаливее и тревожнее становился Никос. И хотя доктор Панос на каждом приеме уверял его, что все идет нормально, Никос, похоже, не совсем верил ему и так опекал Стефани, что несколько раз она чуть не накричала на него.

Никос велел жене отказаться от уроков греческого за две недели до предполагаемой даты родов. И еще он запретил ей плавать с женой Тассоса, которую она учила нырять с аквалангом.

Когда они утром сидели за завтраком, Стефани спросила, прикажет ли он ей сегодня остаться дома. Лицо его превратилось в холодную маску, а затем он сказал, что уроки закончились, потому что Борус семнадцатого декабря уезжает на зимние каникулы.

Затем Никос встал и ушел работать в гостиную, захватив с собой чашку кофе. Все эти дни «Диомед» стоял в порту и он пользовался маленьким катером для посещений буровой установки.

К радости Стефани, их с Тассосом проект успешно развивался, и Никос получил права на разработку месторождений на нескольких необитаемых островах недалеко от Ойноса.

Обычно после уроков греческого Стефани практиковалась в языке с Янисом, который и сам по себе был прекрасным учителем. Но сегодня, поздоровавшись с ним, она увидела, что он чем-то серьезно озабочен.

–  В чем дело? Что-то случилось с Никосом? – в тревоге воскликнула она.

–  Нет, нет.

–  Слава богу!

–  Вас хочет видеть одна женщина. Ей очень надо поговорить с вами.

Стефани нахмурилась:

–  Кто это?

–  Госпожа Вассалос, мать Никоса.

–  Ох… – Стефани не могла поверить своим ушам. – Никос с ней?

–  Нет. Он уплыл на буровую установку. Она знает, что его нет.

–  Откуда же?

–  Я работаю у них очень давно. Мы всегда были друзьями.

–  Вы хотите сказать, что всегда обо всем ей рассказывали? – удивилась Стефани.

–  Да. Сегодня отец Никоса уехал в Афины, его вызвали по срочному делу. И впервые у нее появилась возможность приехать к вам. Я попросил своего сына привезти ее. Но если вы не хотите госпожу, он доставит ее обратно на Инус.

–  Нет, не надо.

Меньше всего на свете Стефани хотела сейчас встречаться с матерью Никоса. Она была не в лучшей форме – с большим животом, опухшими ногами и желтыми пятнами на лице. Хорошо еще, что она научилась немного говорить по-гречески.

Нервозность Стефани усилилась, когда она увидела мать Никоса, шедшую вместе с Янисом к яхте. Ее роскошные черные волосы были уложены в узел. Это была изящная невысокая женщина. В белых брюках и ярко-голубой блузке, подчеркивавшей ее оливковую кожу, она была воплощением греческой красоты. Вот от кого Никос унаследовал потрясающую внешность.

Поднявшись на борт, женщина устремила на Стефани взгляд светло-карих глаз.

– Надеюсь, вы не возражаете, – сказала она по-английски с сильным акцентом. – Я хотела познакомиться с девушкой, на которой женился мой сын. Сожалею, что это не произошло, когда вы приехали в наш дом. Мне очень стыдно за поведение мужа. Меня зовут…

– Хестия, – договорила за нее Стефани. – Я рада, что вы приехали, – сказала она по-гречески, и у нее это прекрасно получилось. – Вы вырастили замечательного сына. Я его очень люблю.

Мать бросила на нее быстрый изучающий взгляд:

– Не зря он женился на вас сразу после вашего приезда в Грецию. Он явно испытывает к вам очень горячие чувства.

Стефани покачала головой:

– Он женился на мне из-за моей беременности. – Набравшись духа, она добавила: – Никос не верит, что он – отец ребенка.

На лице Хестии отразилось изумление.

– Я не понимаю.

– Пойдемте вниз и поговорим. – Они спустились по трапу. – Хотите что-нибудь выпить?

–  Нет, спасибо.

–  Тогда прошу в мою каюту.

Хестия ахнула, увидев помещение, превращенное в детскую комнату. Там было все, что нужно матери для ухода за младенцем, и поэтому в каюте невозможно было повернуться.

– Пожалуйста, садитесь в кресло-качалку. У меня для вас кое-что есть. – Подойдя к шкафу, Стефани достала фотоальбом. – Вас не было на свадьбе, поэтому я сделала памятный альбом для вас и вашего мужа.

Мать Никоса открыла обложку. Следующие пять минут она молча рассматривала фотографии. Когда наконец женщина подняла голову, слезы текли по ее щекам. В глазах отражалась глубокая печаль. И Стефани поняла, как миссис Вассалос хотелось присутствовать на свадьбе сына.

– Никос рассказывал мне, что муж ваш не верил, что ребенок от него. Боюсь, то же самое случилось со мной. Мы провели вместе всего лишь десять дней и совсем не знали друг друга. После этого в жизни Никоса произошли такие события, что он еще сильнее засомневался во всем.

Хестия печально кивнула:

– Хотя Никос вновь начал ходить, вопреки прогнозам врачей, он находился в депрессии, когда мы привезли его домой из госпиталя.

Слезы навернулись на глаза Стефани.