Полная история христианской церкви

В то же самое время и другое бедствие испытало веру и твердость христиан. Соседняя с Карфагеном область, Нумидия, была опустошена варварами. Нумидийские епископы тотчас же уведомили о том Киприана, и карфагенские христиане проявили горячее участие в судьбах единоверцев. Они вручили Киприану значительную сумму денег, которую он послал на выкуп пленных с письмом, выражавшим чувства любви и участие всех христиан.

«Кто из нас не сочтет скорби брата своего собственною скорбью? — писал он, в частности. — Апостол Павел говорит: страдает ли один член, страдают с ним и все члены; славится ли один член, радуются с ним и все члены. Итак, плен братьев — наш собственный плен, и скорбь их — наша скорбь, ибо все мы одно тело. Не одно только чувство, но и закон наш убеждает нас выкупить братьев; Христос живет в пленных братьях наших».

Такое сильное и горячее чувство любви связывало тогда воедино всех членов христианской Церкви.

Гонение совсем утихло около 253 года и не возобновлялось до 257-го. В этот период епископы старались разрешить спорные вопросы, возникшие в смутное время, восстановить мир в Церкви. Соборы созывались в разных городах. В Карфагене был обычай созывать ежегодно два Собора: один весной, другой осенью, для обсуждения церковных дел. Киприан ничего не решал без общего совещания и общего согласия. Главные вопросы — о падших, с которым связывался и раскол новациан, о крещении младенцев, о том, следует ли считать действительным крещение, совершенное еретиками.

Само крещение младенцев не вызывало споров; это вошло в обычай с первых времен христианства. Спор состоял только в том, совершать ли крещение в первые же дни после рождения младенца или только в восьмой, как заменяющее обрезание. Решили, что крещение должно быть совершено в первые же дни. Насчет крещения, совершаемого еретиками, осталось между Церквами разногласие, которое, впрочем, не нарушало мира, и каждая Церковь продолжала руководствоваться местным обычаем. Так, Карфаганская повторяла крещение над еретиками, а Римская присоединяла их к Церкви возложением рук. Большинство же считало действительным крещение, совершенное еретиками, лишь бы оно было совершено во имя Отца и Сына и Святого Духа. Возникли тоже споры с Римским епископом Стефаном, человеком гордым и желавшим иметь над прочими епископами власть, на которую не имел никакого права. Два испанских епископа были низложены Церковью, потому что во время гонения участвовали в языческом жертвоприношении. Стефан, без совещания с другими епископами, восстановил низложенных. Карфагенский Собор счел неправильным это действие и утвердил низложение епископов. Кроме того, Собор постановил, что название епископа епископов, которым в письме величал себя Стефан, не принадлежит ни одному из пастырей Церкви. Притязания Стефана только возбуждали негодование прочих епископов и отвергались Церковью.

В 257 году началось восьмое гонение. Император Валериан,[116] наследник Галла, сначала благоволил к христианам, но уступил влиянию своего любимца, Макрина, и издал указ, чтобы епископов, пресвитеров и диаконов казнить, сенаторов, мужей значительных из христиан, лишать имущества с лишением чинов. Если же и после этого они останутся христианами, то казнить. Благородных жен, лишив имущества, заточить. Прочих, под стражей и в оковах, посылать в рудники. Запрещались также все тайные сборища, особенно в катакомбах и усыпальницах, ибо известно было, что христиане часто собирались для совершения богослужения на могилах усопших братий; во времена же гонений катакомбы служили и церковью, и убежищем.

Как скоро указ дошел до Карфагена, то проконсул призвал Киприана и объявил ему волю царя. Он потребовал, чтобы Киприан отрекся от Христа и назвал бы имена христианских церковнослужителей. Киприан с твердостью отказался.

— Я христианин и епископ, _ сказал он, — верую во единого истинного Бога, Которого молю о здравии императоров,[117] а сам пребуду тверд в исповедании своем.

Проконсул стал грозить ему изгнанием и продолжал требовать, чтобы он объявил имена пресвитеров.

— Изгнание не существует для того, кто имеет Бога в сердце своем, — отвечал Киприан, — пресвитеров же ты найдешь каждого на своем месте; собственные законы ваши запрещают нам делаться доносчиками; а наши правила не позволяют нам произвольно представлять себя мучениям. Поступай, как тебе велено.