Полная история рыцарских орденов в одной книге

Король Речи Посполитой на неоднократные орденские жалобы не отвечал. И тогда Великий магистр решил действовать через Россию и снова отправить туда бывшего посланника в Польше, графа Мишеля Саграмозо, который уже занимался ранее Острожским делом. Знатный рыцарь был хорошо знаком с императрицей и даже имел честь исполнять ее некоторые деликатные поручения. Он послал императрице письмо, в котором просил поспособствовать решению «острожского дела» в пользу Ордена. Однако каков привет, таков и ответ. Благосклонного к себе высочайшего отношения Орден за неприязнь к России ожидать никак не мог. И государыня отписала графу Панину: «Прошу Вас дать Кавалеру Саграмозо очень вежливый и лестный ответ, поскольку это лично его касается, так как этот человек выказывал мне много привязанности… Без сомнения, если б его Орден должен был прислать сюда кого-либо, то никто не мог бы мне быть приятнее его, но этот Орден такой wälsch, он так удалился от своих обетов и выказал нам так мало доброжелательства, что в этом Острожском деле, которое хотят провести при помощи нашего влияния, причем в случае успеха Польские Командорства наполнятся wälsch'скими тварями, – мне нет ни малейшей охоты беспокоиться для Господ Мальтийцев». (Слово wälsch, по объяснению русского историка и дипломата А. Алябьева, употреблялось в немецком языке для обозначения романских народов, особенно итальянцев, и имело презрительный оттенок, вроде нашего «немчура»).

Граф Саграмозо, однако, не отступил и добился высочайшей аудиенции. Выходец из древней аристократической семьи итальянской Вероны считался одним из самых умелых дипломатов Ордена. Он был знаком с Фридрихом Великим, представлен королям Дании и Швеции. Граф получил блестящее образование, хорошо разбирался в ботанике и минералогии, изучал философию, прекрасно говорил по-французски и был интереснейшим собеседником. Не удивительно, что ему все же удалось уговорить Екатерину и получить от нее протекцию к польскому королю.

Отправляясь в Варшаву, граф дополнительно заручился поддержкой коронованных особ Австрии и Пруссии. Те предложили полякам для решения вопроса создать специальную комиссию. Король Станислав Август Понятовский в своей политике ориентировался на Россию. К тому же он не мог отказать в просьбе императрице, с которой имел любовные отношения еще в бытность ее великой княгиней. Повлияла и присланная от соседних государств повторная нота. И король, и польский Сейм не признавали прав Ордена на майорат бесспорными, но Великое Приорство Польское с шестью Командорствами все же было учреждено…

Самому Мишелю Саграмозо эта запутанная и сложная история тоже принесла немалую пользу. Общаясь с российской императрицей, он так расположил ее к себе, что Екатерина предложила Великому магистру назначить его постоянным представителем Ордена в Санкт-Петербурге. Однако тот отказался, посетовав на финансовые затруднения и невозможность, в связи с этим, содержания посланника. К тому же он предположил, что лондонский и берлинский монархи могут обидеться на отсутствие послов при их дворах и также потребуют прислать. Граф Саграмозо получил прощальную аудиенцию у Екатерины II. Присутствовали ее сын, великий князь Павел Петрович и его супруга. На представлении об отбытии дипломата императрица написала: «Обыкновенно сверх денег дается еще подарок; а как граф Саграмозо к тому поведением своим более имеет право, то выберите табакерку с бриллиантами»…

Но будем считать эту пикантную историю лирическим отступлением. А в российской северной столице строились государственные планы относительно теперь уж не военного, а широкого дипломатического присутствия в Средиземноморье. И если с внедрением на Мальту нового поверенного в делах возникли проблемы, то всего за три года представительства России появились во всех крупных городах Ближнего Востока – Александрии, Дамаске, Бейруте, а также на островах Греческого архипелага и в важных портах южной Италии. Мальта, «касательно учреждений консулей», по мнению Российской Коллегии иностранных дел, была не самой важной. Как говорится, ваш, господа, номер – шестнадцатый. В разработанном в 1782 году списке мест, где «нужно и полезно быть может учредить вновь консулей и вице-консулей», Мальта оказалась даже двадцать шестой.