Полная капитуляция

По-видимому, она задремала, ибо проснулась оттого, что снаружи раздался шум мотора подъехавшего автомобиля. Комната тонула в лиловых тенях — на остров стремительно опускалась ночь. Энн с трудом поднялась на ноги, и в эту минуту дверь ее комнаты распахнулась. На пороге стоял Рубен — в той же одежде, что и утром. Вид у него был усталый, волосы взлохмачены.

— Идем, — резко бросил он, — пора во всем разобраться.

— Что с тобой? — обеспокоенно спросила Энн, испуганная его измученным видом.

Однако Рубен лишь отмахнулся.

— Мы привезли Стивена. Похоже, он в порядке, но я на всякий случай велел своему врачу осмотреть его. Ты скоро его увидишь.

— Слава Богу! — Энн порывисто бросилась к Рубену и, обхватив его за талию, крепко прижалась к нему. — Я знала, что ты его не бросишь. Знала, что ты найдешь сына. Спасибо тебе!

Рубен напрягся и застыл.

— Я сделал это ради него, а не для тебя, — сухо ответил он, и Энн ощутила, как напряглись мышцы его тела. Казалось, ее объятия ему глубоко отвратительны и он едва сдерживается, чтобы не оттолкнуть ее.

— Рубен, я люблю тебя. Я всегда тебя любила и буду любить!

— Я не хочу этого слышать. — Рубен оторвал руки Энн от своей талии и отстранил ее.

— Но ты должен меня выслушать!

— Нет, я сказал! Слишком поздно — для нас обоих. — Выпрямившись, он властно указал рукой на дверь. — Идем. Каролина ждет нас. Давай покончим с этим раз и навсегда.

Господи, это какое-то безумие! — думала Энн, следуя за ним в гостиную. Чего он от меня хочет, публичного признания в измене? И какие еще преступления повесит на меня Каролина? Энн была полна решимости не поддаваться и все отрицать. Ее вина заключалась лишь в том, что, будучи юной и неопытной, она не решилась доверить мужу свои переживания!

В гостиной она сразу увидела, что Каролина расположилась там с обычной невозмутимостью и горделивым достоинством. Окинув чуть насмешливым взглядом хмурое лицо брата и испуганную Энн, она вскинула голову, словно готовясь принять вызов.

— Слово за тобой, — коротко бросил ей Рубен.

Каролина пожала плечами и начала рассказ. Слушая этот хорошо поставленный голос, Рубен все больше мрачнел, а Энн понемногу сжималась. Вся ее решимость улетучилась в одночасье. В изложении Каролины она выглядела взбалмошной, испорченной девчонкой, которая сама не знает, чего хочет. Каролина упомянула о приступах мрачного настроения Энн, о нескольких детских выходках, которые та позволила себе в ее присутствии, о вечных жалобах на скуку и отсутствие мужа. Энн была в шоке: она ведь делилась с золовкой, думая, что та ей сочувствует, а на самом деле она вызывала у сестры Рубена лишь брезгливую жалость и раздражение. Золовка считала ее эгоистичной дурой, не способной ни понять, ни поддержать мужа, думающей только о собственных удовольствиях. Наконец Каролина приступила к описанию памятного вечера. С брезгливой гримасой она расписывала, как Энн откровенно вешалась на шею Диего, да при этом еще глотала шампанское бокал за бокалом, как кокетничала напропалую чуть ли не с каждым мужчиной, присутствовавшим на приеме.

Энн хотелось провалиться сквозь землю. Не решаясь поднять глаза, она вжалась в спинку стула и мечтала лишь об одном: бежать отсюда — сию минуту и как можно дальше. Краем глаза она заметила стоявшего в углу Марсело. Лица его она разглядеть не могла, но отчетливо представляла себе, что он должен думать о ветреной жене своего патрона. Энн показалось, что в комнате еще кто-то есть, но кто именно, она не знала, ибо продолжала упорно смотреть в пол.

— Она так напилась, что была не в состоянии ничего соображать, — словно издалека донесся до нее голос Каролины. — Это было противно, и я решила отправиться спать. Мне в голову не приходило, что они могут зайти так далеко! Я уже почти разделась и собиралась ложиться, но потом подумала, что Энн может стать плохо и надо бы пойти посмотреть, как она там. Я вышла в коридор и увидела, как Диего, держа Энн на руках, открывает дверь ее комнаты. Она нисколько не сопротивлялась. Последнее, что я видела, — это как он уложил ее на кровать, а потом захлопнул дверь. Что я могла сделать? Ворваться в комнату и положить конец этой сцене? Я бы разоблачила ее на следующее же утро, но она сбежала, и я решила, что лучше тебя не травмировать, Рубен. Эта никчемная девчонка и без того доставила тебе кучу неприятностей…

— Довольно! — властно перебил ее брат. — Я услышал достаточно. Сожалею, Каролина, но, как бы ни повернулось дело, ты не можешь больше оставаться в этом доме. По понятным причинам я не стал заявлять в полицию. Энн натворила много глупостей, но то, что совершила ты, — совершенно непростительно, и я…