Бертиль сделал это с удовольствием. Потом Ниссе потер спину Бертилю, а потом они начали плескаться водой и пролили воду на пол. Но это не страшно – коврик они отодвинули в сторону, а вода быстро высохла. Потом они завернулись в купальные простыни, уселись на скамеечках возле горящей печки и стали рассказывать друг другу обо всем на свете. Потом Бертиль сбегал наверх, принес сахар и маленький-премаленький кусочек яблока, который они испекли на огне.
Но тут Бертиль вспомнил, что мама с папой должны скоро вернуться домой, и заторопился натянуть на себя одежку. Ниссе тоже стал одеваться.
– Вот было бы здорово, если бы ты поднялся со мной наверх, – размечтался Бертиль. – Ты бы мог спрятаться у меня под рубашкой, и мама с папой тебя бы не заметили.
Это предложение показалось Ниссе необыкновенно заманчивым.
– Я буду сидеть тихо, как мышонок! – пообещал он.
– …Что случилось? Почему у тебя волосы мокрые? – спросила мама.
Вся семья сидела за столом и обедала.
– А я купался, – ответил Бертиль.
– Купался? – переспросила мама. – Где же ты купался?
– В этой чашечке, – сказал Бертиль и, хихикая, показал на чашечку с желе, которая стояла посреди стола.
Мама с папой решили, что он шутит.
– Как хорошо, что Бертиль опять веселый, – обрадовался папа.
– Да, бедный мой мальчик, – вздохнула мама. – Как жаль, что ты целыми днями один.
Бертиль почувствовал, как под рубашкой у него что-то зашевелилось. Что-то теплое, очень-очень теплое.
– Не расстраивайся, мама, – сказал он. – Мне ужасно весело, когда я один.
И, сунув указательный палец под рубашку, он осторожно погладил Крошку Нильса Карлсона.
Алан Александр Милн
(1882 – 1956)
Баллада о королевском бутерброде