Полная луна

– Руки вверх! – крикнул полковник. Он хотел прибавить «негодяй», но забыл это слово.

– Уауо уа! – заметил Эдвин Потт, и полковник, неплохой лингвист, понял, что слова эти означают «Это я!».

– Молодец! – сказал он. – Так держать. Сейчас загоню его в дом.

Генри это предвидел, но все же закричал.

– Молчать! – пролаял полковник. – На-ле-во кругом! Шагом марш! Револьвер заряжен.

Шествие обогнуло замок, направляясь к террасе. Галахад, находившийся там, ощутил специфический запах и очнулся от забытья. Увидев Генри, полковника и Потта, он удивился.

– Господи, это Генри! – воскликнул он, укрепляя в глазу монокль. – В чем дело?

Удивился и полковник. Он не знал, что взломщики вращаются в таких кругах.

– Генри? – спросил он. – Ты что, знаком с ним?

– Знаком? Да я его носил на руках!

– Не может быть, – сказал полковник, окинув взломщика взглядом. – Он куда сильнее.

– Он был еще маленький, – объяснил Галли.

– Маленький? Ты что, знал его в детстве?

– И очень близко.

– Какой он был?

– Просто прелесть.

– Значит, изменился, – печально признал полковник.

– Уо уо уа, – заметил Потт.

– Потт его поймал, – перевел полковник. – Он слезал по трубе.

Генри счел нужным вмешаться:

– Я лазил к Пру. Она стояла на балконе, и я притащил лестницу.

– Правильно, – одобрил Галли. – Хорошо поговорили?

– Ее не было. Она мне оставила письмо. Все в порядке, она меня любит.

– Господи! – воскликнул теперь полковник. – Это про него говорила Гермиона?

– Да, – отвечал Галли. – Это демонический друг нашей племянницы.

– А, черт! А я думал, взломщик. Простите.

– Не за что, не за что.

– Вы, наверное, перепугались.

– Ничего, ничего.

Полковник Уэдж питал склонность к романтике. Кому приятно, думал он, когда у тебя утащат из-под носа невесту и запрут в замке? Любил он и храбрость. Доверие к лестницам и трубам ему понравилось.

С другой стороны, он был хорошим мужем, а жена этого субъекта не любила, это он точно знал.

– Вот что, Галли, – сказал он, – лучше я пойду. Ты меня понял?

Галахад его понял и даже одобрил:

– Да, Эгберт, не вмешивайся. Беги и забери своего спутника. Мне надо кое-что сказать Генри.

Полковник ушел, уводя Потта, и Галли стал серьезен.

– Генри, – начал он, – случилась неприятная вещь. А, черт!

Это он прибавил, потому что на террасе появился Типтон Плимсол. Генри оглянулся и тоже увидел тощего типа, нарушившего простейшие законы гостеприимства. Лицо его омрачилось. Как правило, он был добродушен и терпим, но есть же пределы!

Взгляд у того осветился; он понял: люди здоровые просто проходят через этих призраков. Он сам читал. Результаты блестящие. Призраки теряются – и в переносном, и в прямом смысле слова.

Препоручив душу Богу, он наклонил голову и пошел на Генри.

– Ой! – сказал тот.

– О-ох! – сказал Типтон.

Трудно сказать, кто удивился больше, кто больше рассердился. Поскольку Генри переводил дух, первым заговорил его противник.

– Да он настоящий! – обратился он к Галахаду. – Отвязаться от него не могу! Куда он только не совался – и в бар, и в эти кусты… Только что смотрел в мое окно, висел, заметьте, в воздухе. Если он думает, что я это буду терпеть, – сколько можно!

Галахаду снова пришлось лить масло на взбаламученное море.

– Это Генри вы все время видите? – сказал он. – Поразительно! Он мой крестник. Генри Листер. Генри, перед то бой Типтон Плимсол, племянник моего старого друга. Когда вы встретились впервые? В отеле «Баррибо»?

– Он смотрел в бар.

– Я выпить хотел, – сообщил Генри. – Я шел жениться.

– Жениться? Вот почему вы мотались у регистратуры?

– Да.

– Черт знает что!

– Все это легко объяснить, – вмешался Галли. – Его невесту, мою племянницу, схватили и заточили. Он последовал за ней.

Типтон совершенно смягчился, он даже улыбнулся, но нелегкое воспоминание снова насторожило его.

– А зачем эта мерзкая борода? – поинтересовался он.

– Маска, – объяснил Галли. – Камуфляж. А в окно он смотрел, потому что лез от Пруденс. Она ваша соседка.

– Да, – подтвердил Генри. – Он меня не впустил.

– О чем сожалеет, – предположил Галли. – Помню, мой любимый друг, по прозванию Хобот, часто видел лица в окне и убегал, как ошпаренная кошка. К несчастью, он умер. Цирроз печени. Так что бывает. Честно говоря, мы не виним Плимсола.

– Не виним, – сварливо согласился Генри.

– Надо ставить себя на чужое место, – продолжал Галли. – Что он еще мог сделать?

– Вроде бы ничего, – согласился Генри немного приветливей.

Что до Типтона, он забыл и простил. Улыбка вернулась и так сияла, что заменила бы вечернее солнце, если бы ему надоело освещать террасу.

– Нет, какое бремя свалилось! – вступил он в беседу. – Вы не представляете, как я мучился! Чуть что, глянь – эта пако… в общем, физиономия. Я бы больше не выдержал. Теперь, когда я женюсь…

– Вы женитесь?

– А что?

– Поздравляю!

– Спасибо, старик!

– Желаю счастья, старик.

– Это уж точно. Так вот, теперь, когда я женюсь, я буду пить только под Новый год…

– Конечно, – вставил Генри.

– …и по большим праздникам.

– Естественно.

– Но приятно знать, что опасности нет. Как-то глупо дуть эту воду, если другие пьют коктейль. Хорошо, что я на вас наскочил.

– Именно, наскочили, – заметил Генри.