Полночь мира (=Пепел Сколена)

"Ну что ж, - сказал верховный жрец. - Спасибо за правду. Не отваживались рассказать так четко и открыто. Но, к сожалению, в остальном ты испытание провалила. Да так, что даже отпустить тебя на волю, как мы это делаем с неспособными, не получится".

"Сказание...", XXVIII, 11, 151.

  Эвинна собиралась отплыть через пару дней, как только будут решены самые насущные проблемы новорожденного государства, но все оказалось не так просто. Надо было восстанавливать поврежденные корабли, ковать новое оружие, укреплять стены башен. Надо было и позаботиться о собранном урожае. И подумать о том, кто будет управлять островом, и как отныне можно пользоваться его богатствами. А еще... И вдобавок... Одни дела тянули за собой другие, и все были одинаково радостны и интересны. От каждой решенной задачи Эвинна и Моррест получали удовольствие.

  Моррест тоже запомнил эту зиму, как самую счастливую в жизни. Здесь, на затерянном в море островке, казалось, повторялась волшебная эпоха - времена молодости Советского Союза, о которых, пока был жив, со светлой грустью вспоминал прадед. Слушая старика, тогда еще Миша Кукушкин не верил, как может офицер стать воспитателем детского сада, профессор пойти на завод, а мастер с завода писать стихи. Как можно шутя делать то, что лучшие аналитики Европы и Америки считали невозможным. Как отсталая, разоренная смутой страна способна в двадцать лет стать атомной сверхдержавой и послать своих граждан в космос. Моррест никогда не считал себя инженером - но ему удалось вспомнить конструкции кое-каких метательных машин, что изображались в учебниках истории. Только принципы работы, но и этого хватило. На острове нашлись Левши, сумевшие по словестным описаниям, даже не по чертежам, воплотить смутные идеи в жизнь. Теперь карателей ждал приятный сюрприз: по входу в бухту были пристреляны расставленные на скалах мощные катапульты и баллисты, а в самом порту готовились поражать прорвавшиеся суда требюше.

  Но оборона - полдела, не войной живы люди, в смысле, нормальные люди. Новое государство нуждалось в новых законах, и здесь Моррест с Эвинной подолгу сидели в архиве герцогов. Моррест подсказывал идеи - иные взятые из советского прошлого его мира, иные навеянные "общечеловеческими ценностями". Эвинна облекала их в привычную сколенцам форму. Получалось, конечно, несколько не то, что нужно. Но важно было не переборщить. Слишком радикальные перемены тут мало кто бы принял. Остальное сделает хотя бы начальное образование для каждого. Пусть и не сразу.

  А зима разгулялась не в шутку. Небо затянули свинцово-серые тучи, на землю обрушились снегопады. Ветер трепал голые ветки деревьев, порой шторма поднимал на море огромные валы, свирепо бившиеся в скалы. Нечего было и думать, чтобы вырваться из гавани до весны. Так получилось, что Эвинна осталась на острове на весь остаток зимы. Но сложа руки не сидела - не в ее это было характере.

  Эвинна не сомневалась, что Амори не оставит Гевин в покое. Не потому, что без этого острова королевство не может существовать. Нет, просто если в одном месте народ смог жить без господ, кто мешает сделать так же и везде? Ведь если Боги не спешат покарать нечистивцев, решивших обойтись без жрецов, дворян и Харванидов, то, может быть, Они и не видят в этом преступления? Каждый новый день существования Гевина, который не поглощает море и сжигает огонь, доказывает, что такая страна возможна. Каждый такой день вселяет в сердца всех страдающих от алкского владычества надежду, что их страданиям придет конец. А фодиры с кетадринами видят пример жизни без вечной резни. Более того, что теперь гевинцы сами, с помощью Богов или без нее, смогут сами вершить свою судьбу. С таким не мог смириться Амори, не могли и другие Харваниды. И все, кто привык извлекать выгоду из чужих бедствий в мире, искалеченном Великой Ночью, тоже.

  Всю осень и зиму, пока на море бушевали шторма, а с неба сыпался дождь и снег, никакой флот не мог взять остров. Корабли может вынести к шхерам, разбить о прибрежные скалы и просто утопить гребцов огромными валами воды. Но весной, когда станет поспокойнее, никто не мешает Амори собрать весь его флот, отправиться на подавление восстания. К марту, когда шторма утихнут, все должно быть готово. Поэтому Эвинна, хотя и не стала руководить всеми делами на мятежном острове, все время посвящала подготовке бойцов, надеясь сделать из толпы недавних рабов силу, способную отбить нападение.

  Она учила их всему, что знала о военном деле сама. И как организовывать в прибрежных скалах засады, и как сбивать противника, закрепившегося на суше, в море. Учила их и обращению с оружием, и тому, как правильно строиться в бою, не разрывать строй в обороне и наступлении, а главное, выручать друг друга в самом тяжелом бою.