Полночь мира (=Пепел Сколена)

  Секретари особенно поразили Эвинну. За все странствие она видела лишь несколько грамотных людей: Моррест, Амори, Велиан... Да еще, пожалуй, у Эшперского наместника были секретари. И в Империи-то, по рассказам Эльфера, грамотны были не все, а уж теперь-то... Хорошо, если один из тысячи, да и те за знание держатся. Ни за что они не станут никого учить: чем меньше в Сколене грамотеев, тем вернее у них доход. Храм тоже держится за крохи древнего знания, боясь посеять их в народе - так скупец умирает от голода на мешках с золотом, но боится потратить хоть грош.

  - Начнем, братия? - спросил высокий и тощий старец. Костлявым лицо застыло злобеной маской, запавшие глаза блестят фанатичным огнем. Верховный жрец Тольвар ван Стемид. Первый в мире слуга Отца Богов, конечно, после Императора. Остальные кивнули, и глава жрецов задал первый вопрос. Отточенные древними канонами, столетиями не менявшиеся фразы падали могильными плитами, древний, книжный сколенский язык звенел, как молот о наковальню.

  - Эвинна вана Эгинар, ученица Эльфера ван Нидлира! Год назад ты была отпущена, дабы пройти испытание и показать, достойна ли ты зваться Воином Правды, сможешь ли ты исполнять этот долг. С тех пор прошел год, и ты вернулась сюда. Расскажи, где ты была и что предпринимала, пока была вне храмовых стен. Старайся не оставить темных мест в рассказе: сомнение будет трактоваться как улика.

  Эвинна набрала в легкие воздуха - и начала рассказ, не пытаясь ничего не приукрасить и не утаить. Нет смысла обманывать - все они, раз дослужились до таких постов, легко раскусят любую хитрость. Проще говорить одну лишь правду. Эвинна подробно рассказывала, как, лишенные дела, пьют и маются бездельем некогда славные рыцари в Валлее, какие преступления совершают алки в захваченных деревнях. Она говорила о том, как пыталась действовать строгопо наставлениям, и никому не помогла. Сама чуть не погибла. Как спорила с отцом Велианом, бесстыдно обманывающим неграмотных, униженных крестьян. Как ее взяли в плен покрываемые знатным мерзавцем пираты, и как пьет и развратничает близкий родственник алкского короля. Напоследок она поведала, как помогла людям взять судьбу в свои руки - пусть лишь на крошечном островке Гевине. Сказала и о том, что поняла во время восстания.

  - Тех, у кого в душе нет божьей правды, остановить можно лишь оружием. Грабителя, насильника и мародера не проймешь мольбами и увещеваниями.

  Наконец, Эвинна окончила за тянувшийся рассказ и облизнула пересохшие губы. Доскрипели перья писцов, Нидлир ван Эльфер что-то прошептал Тольвару ван Стемиду - и воцарилась тишина.

  - Что ж, - нарушил молчание верховный жрец. - Спасибо за правду: не все отваживались рассказать так честно и открыто. В остальном же ты испытание свободой провалила. Да так, что отпустить тебя на волю, как мы делаем с теми, кто не устоядл передл соблазнами, мы не вправе.

  - Как? - опешила Эвинна. - В чем моя вина? Я помогала людям, чем могла. Правда, многое было просто неисполнимо, но где было возможно помочь, я не останавливалась ни перед чем.

  Слово взял Телгран.

  - Ты сама и ответила: "Не останавливалась ни перед чем". И перегнула палку, взбаламутила всю страну. Ты знаешь, что по деревням только и шепчутся, что о Гевине, и алки схватили уже несколько сот смутьянов? Их кровь и кровь убитых воинов - на тебе.

  - Да что ж это такое?! - возмутилась Эвинна. - Я защищала беззащитных, которые иначе погибли бы - разве это плохо?!

  Молчание нарушил настоятель Школы Воинов Правды, Нидлир ван Эльвар. Этого старца так и не согнули годы, черный жреческий балахон на нем казался маскарадом. Лучше бы на этих широких плечах сидел панцырь или кольчуга, а в руке естественнее пера смотрелся бы меч. Эвинна, однако, знала: настоятель монастыря как немногие знает все тонкости теологии и юриспруденции, грамматики и ораторского искусства. Был он воином - но был и проповедником.

  - Хочешь, чтобы мы разобрали твои ошибки и заблуждения? Да будет так! Итак, ты вышла из Валлея и заночевала в Эрвинде, деревеньке сэра Ромуальда. Здесь ты поступила правильно, найдя выход и избавив всех от кровопролития, погасив бунт в зародыше.

  - Так ведь этих ходоков никто слушать не станет! Амори своего вассала не остановит, а если Император и прикажет остановиться, тот просто не подчинится.

  - Возможно. Как возможно и иное. Ты не учла одного: по крайней мере, все обойдется без бунта. Ты погасила восстание в зародыше, не дала возникнуть и разлиться возмущению, и тем помогла властям - кто бы эти власти не представлял, сами власти представляют в нашем мире Богов. Значит, тысячи людей останутся жить. Как угодно - но жить, и не совершат греха, подняв оружие против высокорожденных.

  - А если из-за их алчности начнется голод? - улучив момент, вставила слово Эвинна.