Полночь мира (=Пепел Сколена)

  Эвинна побежала по пыльной дороге, уступая дорогу свободным и бесцеремонно расталкивая таких же, как она. Никто не обижался, праздник есть праздник - как не обижалась и она, когда пару раз толкнули ее. Лишь бы дали донести кувшин с брагой, чтобы хозяин не избил. А пока она налегке, пусть толкают.

  Праздник был в разгаре. Где-то пели про невесту, случайно перепутавшую жениха с его братом и проведшего с ним брачную ночь. Казалось, хохот слушателей стронет с гор лавину... Где-то - просто гремела музыка и танцоры неслись вскачь по пыльной площадке. Эвинна даже не смотрела в их сторону. Праздник - для свободных.

  - Принесла? Нагибайся.

  Эвинна повиновалась. Почти безразлично, будто она была бесчувственной куклой, Моррест нащупал пальцами заветное отверстие, нацелил член и точным движением вошел. Эвинна стояла спокойно, она уже к такому привыкла, и даже похабные шуточки хозяйской родни больше не трогали. Она ждала, пока Моррест натешится, а выпитое ударит в голову. Когда господин заснет, можно будет хоть издали посмотреть на праздник. Но тут из-за приоткрытых ставень снова зазвенели струны - яростно, требовательно, гордо и горько. Эвинна узнала мелодию и вздрогнула: эту песню она уже слышала.

  Давно.

  До всего этого кошмара.

  В деревне беглых.

  То была колыбельная Фольвед. Только слова оказались совсем другие, и пели по-кетадрински - будто ответ на колыбельную матери.

  "Не случилось, как, мама, ты пела мне:
  Не случилось ни лета, ни юной зари,
  А была только кровь, и людей близких смерть,
  Гарь пожаров, что ест глаза, в горле горчит.

  Были боль, мрак и голод, и пламя, и лед.

  Кровь, залившая дом - и страну,
  Стрела вражья, что в небе о смерти поет,
  И дорога туда, в бесконечную тьму.

  Не сумел стать таким я, как пела ты мне -

  Просто жить, так как жили, нам было нельзя.
  И за правду в бою обнажил я свой меч,
  И во имя родины кровь проливал.

  Я пошел в бой, фодирам всем наперекор,

  Потому что нельзя было все им простить.
  И за тех, кто не мог за себя дать отпор,
  Я был должен мерзавцев побольше убить.

  Чтоб когда-нибудь, через полтысячи лет

  В тьме земной забрезжил рассвет,
  И далекий потомок увидел, что мне
  Пела ты в эту ночь в тишине".

  Движения жреца все ускорялись, потом он устало отпихнул Эвинну. Вина мне принеси.

  - Слышала, сколенка? Это о нашем герое поется, о князе Костуте!

  - Какой же он герой? Мне Хидда рассказывала...

  - Хидда врет, как врут все фодиры. Хоть ты и ничтожная рабыня, я расскажу тебе правду. Они говорят, что в те времена, которые предшествовали нынешнему немирью, фодиры были друзьями баркнеев, а кетадрины - врагами. Сложно сказать, так ли это на самом деле, возможно, и не так. Правда и то, что к принцессе Флавейн, которую обычно по-сколенски именуют Флавинной, одновременно сватались наш князь Костут и фодир Фаддар. Но ты, наверное, слышала, что ее отец предпочел фодира. А вот это вранье: Фаддар был вторым сыном мелкого князька, а поскольку они не делят свои земли между всеми сыновьями, этот Фаддар, по сути, был простым бандитом с большой дороги, и никакого княжества у него быть не могло. А Костут был королевского рода, он представлял династию, более древнюю, чем Харваниды. Да о них никто тогда и не слышал. И его титул не был пустым звуком. Сама понимаешь, кого мог предпочесть клан невесты. Но и с ней не все так просто. Вначале она и правда принимала сватов Фаддара, но потом, узнав, кто есть кто, приняла сторону Костута. Она с радостью за него пошла. Теперь ей нужно было овладеть его золотом, но для этого следовало что-то сделать с супругом. Для этого она и использовала фодира. То есть ей казалось, что она его использовала, на самом деле хитрый бандит крутил ей, как кобель хвостом. По ее приглашению Фаддар явился в Кетадринию. Бандит подкараулил Костута на горном перевале. Костут и его дружина, попав в ловушку, погибли, и Флавейн торжествовала победу. Но она ошиблась: фодир вовсе не за тем напал на Костута, чтобы стать игрушкой в руках вдовы. Он обвинил ее в неверности и зарубил прямо на брачном ложе. А на обратном пути его банду перехватил оставшийся в живых сын Костута Кирит, и, в свою очередь, по закону стал кровником старшего брата Фаддара... Как видишь, фодиры все перевернули с ног на голову, выставив нашего героя Костута гнусным убийцей и истязателем...