Полночная жара

— Ничего особенно, к чему бы можно было привлечь внимание общественности, — вздохнула Бриджет и посмотрела на нее еще более сердито, чем на негодный к употреблению сандвич.

— Что? Что случилось? — Энн уже выглядела настолько виноватой, что Бриджет даже стало жаль ее.

— А случилось то, что вчера кое-кто задавал обо мне кое-какие вопросы, а кое-кому доставило огромное удовольствие на них подробно ответить, — грозно начала она.

— А что я такого сказала? — Энн покраснела до корней крашеных белобрысых волос. — Что я сделала?

Бриджет покачала головой и поняла, что укорять ее совершенно бесполезно.

— Ничего, забудь, — махнула она рукой.

— Нет, ну действительно, — настаивала Энн, понимая, что буря пронеслась мимо. Она облокотилась на стол Бриджет. — Я ляпнула что-то, чего не должна была говорить? И кому я это сказала?

— Я точно не знаю. Чьей-то секретарше. Ты вообще помнишь кого-нибудь, кто задавал обо мне вопросы?

Энн покачала головой и ответила:

— Нет. Я только помню одну женщину, которая вчера спрашивала почти обо всех. Мне показалось, что она собралась устраиваться к нам. И вопросы были вполне безобидные. Как босс? Как работа? Как все остальное? А она что, оказалась репортером? Бриджет, пожалуйста, скажи, это была журналистка?

— Нет, не журналистка, — заверила ее Бриджет. — Однако в будущем, Энн, я тебя попрошу не оказывать такого явного содействия незнакомым людям.

— Конечно-конечно, извини, я не должна была ничего говорить. Мне очень жаль.

— Ладно. Теперь вернемся к нашему делу, — Бриджет перевела разговор на другую тему. — Я работала над памяткой для всех работников по всем вопросам, которые могут быть заданы в офисе. Что-то типа инструкции. Мне нужно поскорее это закончить.

Энн усмехнулась:

— Заканчивай скорее. Хотя лично мне эта идея не нравилась с самого начала.

— Сказано почти политиком, — усмехнулась Бриджет. — Ну-ка, марш отсюда!

Энн проследовала к двери, вызывающе виляя бедрами.

После того как секретарь ушла, Бриджет завернула сандвич в салфетку и убрала в сумочку. Вечером придет Эндрю Боттомли, посмотрит на бумаги, которые ждут его под замком в сейфе, после этого она сможет и поесть... Или уже никогда не сможет?

Три часа спустя, после заседания по новой стратегии предвыборной кампании, Бриджет услышала стук в дверь кабинета.

— Пожалуйста, — сказала она, но тут же вскочила, отложив в сторону документы, шагнула навстречу вошедшей даме, обняла и поцеловала ее. — Тетя Пэм! Какими судьбами?

Миссис Памела Кларк поцеловала ее и ответила:

— Мне кажется, уже опять пора вызывать бульдозер на эту бумажную свалку, моя дорогая.

Бриджет пыталась освободить от бумаг единственный стул в кабинете.

Супруге босса было около пятидесяти, но хорошие природные данные и не менее хорошие пластические хирурги давали ей возможность выглядеть на сорок или даже меньше. Белокурые волосы, безупречный овал лица, чистые, прозрачные голубые глаза, чудесная кожа, идеальная фигура, к тому же драгоценности, сверкавшие вокруг шеи, в ушах и на руках, — все это создавало ощущение ухоженной красоты, приятной зрелости и богатства. Кроме того, у нее был мягкий грудной голос, нежный взгляд, обольстительная улыбка. Роберт Кларк до сих пор не уставал по несколько раз в день делать ей искренние комплименты. Словом, она идеально подходила на роль жены кандидата в премьер-министры.

Памела наклонилась и подняла с пола предвыборную листовку, свернутую в виде самолетика.

— Это поправка редактора или вы просто играете? — спросила миссис Кларк, разворачивая ее и вчитываясь в текст.

Бриджет улыбнулась:

— Решите сами, когда прочтете!

— Тут много ума не надо. — Миссис Кларк, опять сделав из листка самолетик, запустила его в дальний угол комнаты. — Я надеюсь, можно придумать что-нибудь и получше?

— У меня есть еще два варианта, — сказала Бриджет. — Я собиралась показать их боссу для окончательного решения. Или вы хотите увидеть их прямо сейчас?

— Нет, нет! Я подожду, что скажет Роберт. Не хочу принимать решения без него.

Бриджет немного нервничала. Она всегда чувствовала себя неловко в присутствии представительной миссис Кларк. Даже когда была ребенком.

В те годы, впрочем, как и сейчас, дядя Роберт воспринимался ею как душка. А его жена всегда оставалась прекрасной и холодной дамой, в присутствии которой обычно выяснялось, что у Бриджет на блузке не хватает пуговицы, а колготки собрались в гармошку, да и прическа никуда не годится. Понятно, миссис Кларк не хотела, чтобы кто-нибудь чувствовал себя так. Но ее превосходство заставляло почти всех, кто с ней общался, как-то съеживаться, ощущая собственную незначительность.

— Так что же все-таки привело вас сюда, тетя Пэм? — спросила Бриджет, преодолевая смущение и нарушая затянувшуюся паузу.

— В сущности, я пришла воспользоваться вашей почтовой машиной, чтобы отправить корреспонденцию. Я правильно ее назвала? Я имею в виду такую штуку, которая ставит печать нашего офиса, чтобы не наклеивать марки.

— Конечно, — ответила Бриджет. — Может быть, попросить, чтобы вам прислали такую же домой? Наверное, это будет более удобно?