Полночные близнецы

После экскурсии нас отправляют в гардеробную, где мы должны получить униформу. Глядя снаружи на скромную деревянную дверцу, втиснутую в темный угол южного крыла, было бы простительно подумать, что слово «гардероб» уж слишком величественно для того, что скрывается за ней. Однако самое удивительное в Аннуне как раз то, что здесь не применимы обычные законы физики, потому что этот гардероб – самое роскошное из всего, что только можно вообразить. Пусть в нем нет окон, но потолки высотой в три человеческих роста избавляют от клаустрофобии. Каждая стена скрыта за полками и вешалками, и все это загружено роскошными тканями, которые так и хочется погладить. Красные шелка харкеров; черный бархат для венеуров; тонкий белый лен для аптекарей; и мягкая зеленая шерсть для рееви. На сводчатом потолке висят шлемы всех видов и форм, они позвякивают, как колокольчики.

Явно куда-то спешащий рееви передает мне узел с одеждой и отводит к кабинкам для переодевания. Я уединяюсь в той, что в углу, и задергиваю занавески. Ткань занавесок зеркальная изнутри, и хотя это зеркало волнистое, мое отражение не искажается. На одной стене – полки с разными аксессуарами, вроде кошелей и головных платков. У другой стены – шезлонг.

Стараясь не смотреть в зеркало, я снимаю свою обычную одежду и кладу униформу рыцаря на шезлонг.

Кожаные легинсы в обтяжку – это первое. К счастью, они не жесткие и не жмут, кожа мягкая, так что они ощущаются как нечто среднее между любимыми джинсами и шелковыми колготками. За ними следует кольчуга с длинными рукавами, настолько легкая, что я почти не чувствую ее веса. Она подбита тонким слоем шерстяной ткани, которая явно соткана из снежных равнин Аннуна и предназначена для того, чтобы регулировать температуру моего тела. Крепкие башмаки – поверх легинсов, их низкие каблуки наверняка подходят для езды верхом. Форму завершает хлопковая туника рыцаря, ярко-синяя, с вышитой на ней эмблемой – меч на фоне круга.

Я смотрю на себя. И впервые в жизни мне нравится то, что я вижу. Пояс, на котором висят мой ятаган и сумочка с мраморными шариками, тяжело давит на бедра. Мою фигуру не назовешь женственной, но пояс создает иллюзию, что у меня есть талия. Кожаная лента удерживает волосы в низком узле, не давая им падать на лицо, это практично, но в реальной жизни я никогда и не думала о таком, я всегда использовала волосы как завесу, чтобы скрыть глаза и шрам. В Итхре вся моя одежда выбиралась из соображений удобства, доступности по цене и возможности замаскироваться, если мне хочется затеряться где-нибудь на заднем плане. Одежда, в которой можно хорошо выглядеть и хорошо себя чувствовать, – это для других. Но не здесь. В Аннуне я, может, и не хорошенькая, но потрясающая. Здесь я выгляжу уверенной, суровой. И из-за того, что я это вижу, я почти и чувствую то же самое.

«Действительно женщина-воин», – думаю я, припоминая слова Андрасты.

Мне ужасно хочется показать ей, какая я теперь, увидеть ее горделивую улыбку. Андраста – единственный человек, которого я позволяю себе воспринимать как друга, но в ту ночь, когда она привела меня в Аннун, она дала понять, что я не смогу видеть ее часто. И я вдруг чувствую себя очень одинокой.

Когда я покидаю безопасное пространство кабинки для переодевания, из своей кабинки выходит Олли. В униформе он выглядит старше своих пятнадцати лет. Сначала он не замечает меня, так что у меня есть мгновение, чтобы удивиться мрачному выражению его лица, – но тут он поворачивается ко мне, и с его лица исчезают все эмоции.

– Ты прямо на человека стала похожа, – говорит он.

– И ты тоже, – отвечаю я.

Униформа дает нам право войти в палату рыцарей – длинное узкое пространство в задней части центрального холла замка. Там нет окон, только одно огромное отверстие в потолке пропускает солнечные и лунные лучи в центр помещения. Скамьи с подушками и кресла с высокими спинками выстроились вдоль стен под изображениями прежних рыцарей. Каждому из нас выделен шкафчик, где мы можем держать свои вещи. Но эти шкафчики не стоят в ряд вдоль стен, как в школе. Они находятся в неожиданных местах. Олли досталось потайное отделение внутри огромного письменного бюро. Я получила освещенный свечами альков, который появляется, когда я нажимаю ладонью на левую сторону камина.

«Хотелось бы мне знать, где мамин шкафчик», – думаю я, наблюдая за тем, как новые рыцари весело открывают свои шкафчики. Воспринимала ли мама все это спокойно, как пытаюсь делать я? Или визжала от волнения, как Рамеш?