Полночный детектив

Я узнал высокого, в кожаной легкой куртке мужика, который вышел из патрульной машины, теперь он стоял ко мне лицом. Все тот же Пашка Вагин! С ним было еще двое – по-видимому, тоже из округа. Они разговаривали с тем, кто приехал в «Ауди»…

Пашка тоже узнал меня, индифферентно взглянул в мою сторону – теперь он уже не знал, здороваться ли со мной или ему придется и дальше притворяться, что видит меня впервые.

Я приветствовал его первым:

–Сдаюсь! Попался… Теперь не отверчусь!

–Правильно, – Пашка нашелся мгновенно. Он вообще никогда не лез за словом в карман. – С месяц уже ползаешь у нас на участке, а прописываться не думаешь…

При первых же вагинских словах мент, который меня вел, счел за лучшее немедленно слинять.

–Знакомьтесь… – Пашка представил меня коллегам.

–Это твой коллега, частный детектив, – Вагин показал на пассажира «Ауди». – В отличие от тебя он знает порядок прописки. Вот пригласил нас в кафе. Как положено…

–Влодимир, – назвался коллега.

В том, как он произнес имя, я почувствовал гулкую бездонную глубину безударного «о».

«Вологда? Кострома?»

Коллега – узколицый, высокий, без особых примет – как-то странно сразу увел взгляд…

Догадка моя была мгновенной:

«Он из разведки! Предпочел не встретиться глазами…»

Я уже знал:

«Он пасет меня! Мой хвост!..»

Коллега внезапно взглянул мне в глаза.

Скрывать не имело смысла.

Мы прочитали мысли друг друга, словно перед нами была открытая книга.

Мысль о том, что мы втемную работаем по одному и тому же заказу, мигом пришла в голову и Вагину, и еще одному из приехавших. Эти двое были такие же опера, как и мы…

Только третий из патрульной машины, не прошедший курс оперативного мастерства – кадровик или службист – ничего не сообразил:

– Оказались коллегами?! И только сейчас узнали?! Это дело следует отметить! Как считаете? – Этот был типичный халявщик.

Теперь уже сам Бог велел мне ехать в армянское кафе.

– Хорошо, езжайте впереди. Я за вами…

Мне надо было убрать аппаратуру…

Сидевшие за столиками, среди которых в этот час наверняка могли находиться и квартирные воры, и поставщики фальшивых авизо и наркотиков, словно что-то почувствовали – молча оглянулись, когда мы вошли.

Впятером мы пересекли царивший внутри полумрак.

Несколько человек у стойки на тумбах на время прекратили негромкий разговор.

Менты были тут чужаками, но интересы заведения требовали, чтобы их приняли на самом высоком уровне. В углу худой, в круглых очках юноша, негромко лабавший на пианино что-то жалостно-тягучее, немедленно переключился на блатняк. Я узнал все тот же «Владимирский централ».

Сразу же появился владелец заведения – солидный, с серебряным ежиком вокруг залысин, без шеи, с плоским, расплющенным когда-то носом. Видимо, бывший спортсмен. Вокруг закружились его подчиненные…

Нас пригласили за столик. Я постарался оказаться рядом со своим новым знакомым, по другую руку от меня сел Вагин.

Уже знакомый мне официант – курчавый, с тонкими усиками – тоже был здесь. Он делал вид, что мы незнакомы. Таков был закон профессии. Чтобы поздороваться неформально, ему требовался какой-то знак с моей стороны.

– Как сегодня толма? – обратился к нему я. – Как обычно?

Это и был знак.

Он улыбнулся. С этого момента мы держались как давно знакомые.

– И толма, и форель… Все в порядке. Бэ сэдер…

Вместо привычного английского о'кей он использовал его ивритский аналог и адресовал его не Вагину, не моим соседям, а именно мне, будто знал, что только я один из всей компании знаю иврит, потому что был представителем сыскного агентства в Израиле и в Палестинской автономии.

А может, расхожие ивритские словечки «бэсэдер»,«балаган» просто получили распространение в московской разноязычной полублатной-полуинтеллигентной среде?!

Он был, безусловно, непрост, этот официант, а может, действительно, учитель или журналист…

Пока один из официантов принимал заказ, другие уже нагружали на стол минералку, белый свежий лаваш. Среди нас не оказалось любителей разносолов. Все заказали одинаково: форель, салаты из свежих овощей, кофе. К водке взяли еще селедку, семги, грибки…

Первую рюмку выпили еще под водичку…

И сразу налили вторую…

Рыбу принесли быстро. С соком граната, неразрезанную, обсыпанную крупной солью… Под водочку разговор, как водится среди ментов, пошел профессиональный: ворье, банковские предпочтения, учредители, происки кавказцев…

Улучив момент, я обернулся к своему коллеге по частному сыску. Нас связывала общая тайна. Он улыбнулся мне одними глазами. Ждал…

Я был в большей степени, нежели он, заинтересован в разговоре по душам.

В самом деле, что мог ему открыть я? Ведь он следил за мной, а не я за ним…

Согласится ли он говорить со мной откровенно? Захочет хотя бы частично нарушить контракт?

–По-моему, неплохая рыба…

–И свежая… – Он был согласен.

Путь к сближению я предложил самый простой и банальный. Мы должны были сойтись во взглядах вначале по такому в общем-то бесспорному вопросу, как достоинство заказанной нами форели.

Я совершенно искренно похвалил лаваш. Он снова согласился.