Полночный гость

Мэган от неожиданности и негодования ахнула. И тут же попыталась выхватить головной убор, но Стивен, держа руку с чепцом высоко над головой, чтобы Мэган не достала, свободной рукой приподнял тяжелую косу.

– Ну, скажи – зачем тебе прятать такие прекрасные волосы под этим жутким убором?

Серые глаза Мэган гневно сверкнули, она отпрянула, вырвав косу из его руки.

– Лучше ты скажи – зачем тебе оставаться? Учти – платить нам нечем!

– Мне в качестве награды не деньги нужны... – с ухмылкой заявил Стивен.

Мэган вся напряглась и подозрительно сузила глаза:

– А что же тебе, интересно, нужно в качестве награды?

– Улыбка... флейта по вечерам...

Мэган вздохнула свободнее.

– ... дружеский безобидный поцелуй...

Она вновь окаменела.

– Вот что, мистер Уингейт! Давайте разберемся с этим раз и навсегда. Я ценю ваше предложение задержаться и помочь мне, пока Джош болеет, но запомните – повторения того, что случилось сегодня у ручья, не будет!

– Почему? – Стивен не мог удержаться от соблазна поддразнить Мэган. – Мы оба получим удовольствие, обещаю.

Вне всякого сомнения. Хоть тут-то он был уверен в своих силах.

– Ошибаетесь, мистер Уингейт, – холодно отрезала Мэган. – Я от этого никакого удовольствия не получу.

Черта с два! Стивен едва успел проглотить восклицание.

– Так вы даете слово, что будете вести себя прилично?

– Ох, Мэган, Мэган... – вздохнул Стивен. – Можешь не тревожиться за свою добродетель. Уверяю тебя – со мной она в безопасности. Хочешь верь, хочешь нет, но я все-таки джентльмен. Не в моих правилах обманывать женщину – тем более женщину, которой я обязан жизнью. Я не стану ни силой, ни хитростью добиваться того, чего не хочет леди.

Все верно... только восхитительный поцелуй у ручья невольно открыл Стивену желания Мэган.

Просто она сама еще в них не разобралась.

И как скоро это случится, зависит от Стивена.

Глава 10

После ужина Мэг дала брату травяной настой, который должен был уменьшить боль в поврежденной лодыжке и помочь мальчику заснуть. Потом занялась посудой, а Стивен тем временем взялся чистить мушкет Джоша.

Мэг разбирал смех всякий раз, когда она вспоминала о попытках Стивена улестить Бесс. В хозяйстве он совершенно беспомощен, что правда, то правда, но его рвение умиляло Мэг. Он так старается... и так смешно огорчается, что ничего не выходит...

К тому моменту, когда посуда была вымыта и сложена на место, Джош уже уснул. Мэг сняла с крючка порванную охотничью рубаху брата, взяла корзинку с иголками и нитками и направилась к двери. В такой теплый вечер приятнее работать на дворе.

Устроившись на грубо сколоченной из сосны скамье у двери хижины, Мэг подставила лицо легкому ветерку, что доносил из леса ароматы хвои и свежести. Через несколько секунд к ней присоединился и Стивен. Он захватил с собой из дома треногий табурет и устроился на нем лицом к Мэг.

– Расскажи мне об отце. Каким он был, Мэган?

– Очень веселым, общительным, добрым... его все любили. – Мэг на миг подняла взгляд от шитья. – И очень трудолюбивым. Крошечный участок земли он постепенно расширил и превратил в процветающую плантацию Эшли-Гроув.

– А мать? Я слышал, в молодости она была очень красива.

Мэг кивнула:

– Когда папа сделал ей предложение, она считалась первой красавицей в Тайдуотере. Но из многочисленных поклонников она выбрала папу. – Легко понять, почему мать сделала такой выбор. Ни один из ее ухажеров наверняка не мог сравниться с папой в энергии, напоре и юморе.

Он горько пожалел о том дне, когда мать дала согласие выйти за него замуж.

Всеобщее внимание и восхищение ей были необходимы, как лучи солнца – распускающемуся бутону. Став замужней женщиной, мать, естественно, лишилась привычного круга обожателей, и это стало для нее настоящей трагедией. Всеми способами она пыталась вернуть себе утраченное внимание, пока, наконец, не изобрела для себя смертельную болезнь. Капризная, взбалмошная, она приковала себя к инвалидному креслу только ради того, чтобы заставить семью постоянно заботиться о несчастной калеке.

Папа устал от беспрестанного нытья и жалоб жены, от ее полнейшего равнодушия к младшим детям. Любовь его, такая пылкая, такая искрящаяся в молодости, остыла, превратившись сначала в терпимость, затем в безразличие и, наконец, в презрение. Всю свою неуемную энергию отец обратил на то, чтобы сделать из Эшли-Гроув богатейшую плантацию Виргинии.

– Она была вам хорошей матерью? – негромко спросил Стивен.

Мэг воткнула иголку в плотную кожу рубахи.

– Квентин был. единственным из ее детей, которому мама уделяла хоть какое-то внимание. Но, на мой взгляд, для него же было бы лучше, если б она игнорировала его, так же как нас с Джошем, вместо того чтобы потакать во всем и баловать. Квентин очень рано сообразил, что мамочка исполнит любое его желание.

– По слухам, настоящей хозяйкой Эшли-Гроув считали тебя...

Она снова кивнула:

– Верно. Мне пришлось вести хозяйство с пятнадцати лет. Я рано повзрослела. – И к тому же унаследовала способности отца.

– Я вот чего не понимаю... – Стивен заерзал на неудобном табурете. – Почему отец оставил управление плантацией матери?