Полночный пепел

При звуках выстрелов она задохнулась от страха, из горла непроизвольно вырвался вопль, смешиваясь с визгом пуль и криками воинов.

— Господи! Только не это! Нет! — Кровь застыла у нее в жилах.

Клер рванулась к ручке двери, но Рио развернулся и схватил ее за плечо, удерживая на месте.

— Клер, сиди, ты ничем не можешь им помочь, — сказал он, сурово глядя на нее, и зло чертыхнулся, когда раздалась новая серия выстрелов.

И еще об одной неприятности доложила Рената, которая вместе с Охотником оставалась у входа в подземный бункер.

— Кажется, у нас появилась компания, — едва слышным шепотом сообщила она. — Четверо вышли из бункера… вот черт, все — G1…

И снова выстрелы.

Они заглушили голос Ренаты. Их грохот короткими раскатами грома доносился из леса.

— О боже, — воскликнула сидевшая впереди Дилан. — Рио, что нам делать?!

— Оставайтесь в машине, — мрачно приказал он, вытаскивая из поясной кобуры устрашающего вида пистолет и вставляя магазин. Он быстро открыл дверцу и выпрыгнул из машины. — Если будет совсем плохо, уезжайте. Я туда.

Охотники градом пуль осыпали воинов, зажатых ультрафиолетовыми лучами в клетке. Ответный огонь вести было практически невозможно. Обжигающие лучи били в глаза, ослепляли и причиняли боль, нельзя было ни спрятаться, ни увернуться.

Краем глаза Андреас заметил, что одна из пуль попала Тигану в плечо, Николая ранило в бедро, он упал, но перезарядил пистолет и выпустил несколько пуль. А наверху, за пуленепробиваемым стеклом, стоял Вильгельм Рот и со злорадной улыбкой наблюдал за бойней, словно это было забавное развлечение, а он уже одержал победу в этой долгой войне.

Ярость вспыхнула и закипела.

Пирокинетический огонь разгорался, Райхен кожей ощущал его сухое электрическое потрескивание, равнодушно наблюдал, как пули, которые должны были поразить его, останавливаются у границы излучаемого им жара и падают на пол клетки.

— Прячьтесь за мою спину, — приказал он, расставляя руки, чтобы расширить защитный экран из собственной психической энергии, и предупредил: — Не подходите близко, жар останавливает пули, но может обжечь.

Воины сгрудились у него за спиной, продолжая вести огонь, но у противника было явное преимущество в маневрировании и запасе патронов, казалось неиссякаемом.

Перед глазами Андреаса все поплыло. Пламя быстро набирало силу, когда он остановил взгляд на Вильгельме Роте. Райхен отпустил ярость, позволяя ей раздувать пожар внутри, усилием воли он собирал каждую искорку в шар, балансируя на грани боли и на грани здравомыслия.

Инстинкт подал слабый сигнал: он приближается к катастрофе. Андреас отбросил предупреждение, как помеху, он жаждал мести — справедливого торжества. Кровь за кровь — он чувствовал ее вкус на языке.

— Вильгельм Рот! — взревел Райхен, собрав всю свою раскаленную ненависть и направив ее на вампира, который отнял у него так много еще до того, как уничтожил его Темную Гавань. — Сегодня ты умрешь!

Сконцентрировав огненную силу, он сжал руку в кулак и ударил в сетку из ультрафиолетовых лучей. Его тело источало такой жар, что ультрафиолет его не обжег. Андреас посмотрел наверх и с удовлетворением отметил мелькнувшую на лице Рота растерянность. Он улыбнулся — оскал ненависти и фанатизма — и вышел из клетки, издав рев победоносной ярости.

Оба Охотника открыли по нему бешеную стрельбу — жалкие потуги. Андреас посмотрел на них сквозь волны жара, сжал руки в кулаки, затем разжал и выпустил из ладоней в сторону Охотников два огненных шара. В мгновение ока они поразили вампиров, превратив их в горстки пепла; оружие расплавилось и горячими струйками потекло по ступенькам лестницы.

— Боже правый! — выпалил кто-то из воинов у него за спиной, но у Андреаса не было времени наслаждаться своей первой победой.

Особенно сейчас, когда Рот смотрел на него вытаращенными глазами, затем в панике попятился, словно собирался бежать.

Андреас присел, оттолкнулся, пламя окутало его, он взлетел и завис напротив Рота, от которого его отделяло окно. Он впился взглядом ему в глаза, растянул губы в улыбке, обнажая клыки, и ударил кулаком в стекло, наблюдая, как оно вдавливается внутрь, разлетаясь миллионами оплавившихся осколков.

Вильгельм Рот изумленно смотрел на огненный столб, в который невероятным образом превратился Райхен. Он догадался, это пирокинез — дар, полученный Райхеном при рождении от матери, но сила этого дара… она была за пределами его понимания, завораживала ужасом так, что нельзя было отвести глаз, и он смотрел на приближавшегося к нему противника. Бетонный пол у него под ногами обгорал до черноты, флуоресцентные лампы, когда он под ними проходил, лопались, испуская струйки черного дыма. Рот пришел в себя и почувствовал, как волосы у него встают дыбом, а кожу опаляет нестерпимый жар. Он попятился.