Полночный путь

— А вот он… — кивнул головой на Серика дружинник.

Отрок, который оказался чуть постарше Серика, изумленно воскликнул:

— Тю-ю… Стрелец… Стрелец… Да он же младше меня!

Серик и сам уже обратил внимание, что все стрельцы были в годах, многим приближалось к сорока, другим — явно за тридцать. И то сказать, Серик сам помнил, каково научиться стрелять из лука. Он сам за год обучения истер штук шесть защитных рукавичек, и штук тридцать наперстников, для защиты пальцев. При отпускании, тетива жжется, будто гадюка! Он проворчал благодушно:

— Ладно, давайте знакомиться… Меня Сериком прозвали…

Копейщики быстро переглянулись, один спросил:

— Уж не тот ли ты Серик, что буйствовал осенью с Шарапом и Звягой?

— Тот самый… — Серик ухмыльнулся.

Копейщик покачал головой:

— Ну, достался подарочек… Буйствовать по пьянке — дело не хитрое… Ладно, зови меня Щербак, а это — Ратай. Сам понимаешь, за просто так такие прозвища не дают… А тебя, отрок, я не знаю…

— Котко меня зовут… — и отрок потупился.

— Еще один подарочек! — хлопнул себя по бедру рукавицей Щербак. — За что ж тебе такое прозвище дали?

— А за хитрость… — обронил отрок.

— А не за вороватость?.. — прищурился Ратай.

— Нет, не за вороватость, — отрок открыто глянул ему в глаза.

— Ну, ладно, познакомились… А вон и Гнездило идет…

По двору раскатилось:

— Ста-анови-ись!

Казалось, миг — и воины разобрались в три ряда. Один Серик замешкался. Когда он встал в свой промежуток, Котко уже стоял там. Оглядев Серика, Гнездила ухмыльнулся в усы, проговорил:

— Молодцы… Кроме Серика… Выступаем завтра, на рассвете. Пешцы поедут на санях, трое в сани. Стрельцы — тоже на санях. Своих коней не брать. Налегке пойдем, овса будет в обрез. Разойдись!

Смеркалось, когда Серик добрался до дому. Но все уже было собрано, только мать что-то увязала в узелок, и тайком сунула в мешок. Привычный уже к опасностям, Серик спал без задних ног, намаявшись за день.

Наутро он обвесился оружием, взвалил на плечо мешок с припасами, и пошел в войско. Он не видел, как мать тайком перекрестила его с крыльца. Серика немножко тревожило, что забыл вчера сказать Гнездиле, что у него только щит для конного боя, пехотного нет. Он шел вдоль длинного обоза, стоящего на улице, а до княжьего подворья было еще далеко. Наконец он спросил первого попавшегося ратника:

— А где сотня Гнездилы?

Тот махнул рукой в переулок:

— А вон, на соседней улице стоит.

Серик прошел переулок, и сразу же наткнулся на Гнездилу, который прохаживался вдоль длинного ряда саней, с запряженными в них парами лошадей. Увидев Серика, ткнул пальцем в сани, стоящие за трое саней от него:

— Туда иди. Там уже оруженосец твой сидит. Все у него есть; припас хороший, три сотни стрел лучных, да сотня самострельных…

— А я еще и своих прихватил, — похвастался Серик.

— Ну, это, ты молоде-ец… Вечно так; набираешь, набираешь стрел, а их все равно не хватает… Ну, в обозе еще двойной запас имеется…

— Только, щита пехотного у меня нет… — покаянно сообщил Серик.

— А он тебе и не к чему. Как ты со щитом стрелять-то будешь?

— Ну, с коня-то я стреляю…

— Пехотный щит тяжелее конного… Вот и прикинь, после скольких выстрелов твоя рука опустится и больше не поднимется, если на ней еще и щит будет висеть?

— А как же?..

— Пешцы оборонят. Ты ж для них, как батя родной. Для тех, у кого хороший стрелец стоит, сила конного удара вдвое уменьшается… Ну, иди в сани, сейчас тронемся. Вон, уж и князь со старшей дружиной к воротам проскакал…

В санях и тулупы были припасены на всех. Закутавшись в тулуп, Серик улегся рядом со своим оруженосцем. Возницей сидел Щербак. Оглядев оружие Серика, проворчал:

— Неплохо на татьбе летом разжился, а?

Серик хмуро ответил:

— Оружие и кольчугу брат делал. Может, слыхал? Батута…

— Слыхал… Как не слыхать? Сам у него еще позапрошлым летом меч заказал. Хоть и заплатил за него серебром, да быстро уверился, что меч золота стоит.

Откуда-то донеслось:

— Сотня Гнездилы-ы… Тро-огай!