Полночный путь

Как-то Серик заметил, что Прибыток с Огарком плетут какую-то чудную кольчугу. Колечки крошечные из тоненькой проволоки, грудь, плечи и спину еще защищают тонкие булатные пластинки. Подмастерья как раз заканчивали приклепывать последние пластинки. Подошел Батута, спросил:

— Што, нравится?

Серик протянул:

— Тонка больно…

— То-то и оно… Вдвое легче обычного юшмана, да зато вдвое прочнее. Видал, пластины-то булатные?

— Видал… Еще бы… Такой юшман лишь князю по карману будет…

Батута добродушно усмехнулся, проговорил:

— Тебе юшман плетем. Князь еще летом заказал, да к ляхам подался. Ну, я для пробы тебе решил сделать. Все ж таки неказисто получилось, не княжеская одежка. А тебе пойдет; лишь бы хорошо меч да стрелу держал. А князю еще успею сделать, вряд ли он раньше лета от ляхов вернется…

— Ну, спасибо, брат… — пробормотал Серик растроганно.

Батута подождал, пока подмастерья приклепают последнюю пластинку, взял юшман, сказал:

— А ну-ка, примерь…

Серик поднял руки, Батута осторожно надел на него кольчугу, отошел, оглядывая, проговорил:

— А ничего-о… Пластинки отполируем — и будешь ты на загляденье.

Серик присел, помахал руками, проговорил восторженно:

— Здорово! Да в нем, наверное, плавать можно…

— А ты попробуй когда-нибудь, только на мелком месте, — Батута добродушно усмехался в бороду.

— И попробую! — заявил Серик. — Я знаю полынью неподалеку, прям щас туда и съезжу…

— Ладно, расхрабрился… — проворчал Батута. — Пускай сперва Огарок пластины отполирует…

Серик попросил Батуту наковать побольше хороших ножей, сколько успеет до февраля — сабель, справедливо полагая, что Реут оплатит работу.

Февраль подкатил с буйными метелями, с трескучими морозами в промежутках. В первый день февраля Серик проснулся рано, приоделся в половецкий кафтан, подпоясался золотым рыцарским поясом, прицепил меч, и отправился к Реуту. Угадал верно — на полдороги встретил Реутова работника, который как раз и направлялся за Сериком.

Еще не доходя ворот, Серик услышал с Реутова подворья гул многих голосов. Пройдя в калитку, он оказался в толпе матерых мужиков, все при мечах. Могучий дядя, с бритым подбородком и вислыми усами, хмуро проворчал:

— Чего тебе, пацан?

Серик задиристо выпалил:

— Я к Реуту пришел, а не к тебе… — и, решительно отодвинув дядю в сторону, прошел к крыльцу.

Не обращая ни на кого внимания, Серик взошел на крыльцо, потянул дверную скобу, выкованную в виде медвежьей башки, держащей в пасти толстое железное кольцо. В горнице за столом сидели Реут с Горчаком. Реут проговорил, почему-то с осуждением, будто Серик на пару дней опоздал:

— А-а… явился…

Серик пожал плечами:

— Ты ж сам сказал, что пришлешь за мной…

— Видал вояк?

— Видал… Мате-ерые… — медленно протянул Серик.

— По найму князьям служат… Многие друг с другом и на полях битв встречались, и не по одному разу… А щас в одной дружине оказались. Если позволить им выбрать вожака — можно и не идти в сибирский поход; все одно из затеи ничего путного не получится.

Серик пожал плечами, обронил:

— Ну, дак и надо сделать, чтобы не из кого было выбирать…

Реут вперился взглядом в глаза Серика, медленно выговорил:

— А ты уверен в себе? Все они не в одной битве побывали…

— В строю рубиться, это не на поединке биться… — пожал плечами Серик. — Думаю, в поединке вряд ли кто из них меня одолеет…

— Н-ну, тогда пошли! — решительно сказал Реут, вылезая из-за стола.

Вышли на крыльцо, толпа загомонила, придвинулась поближе, сумрачно разглядывая стоящих на крыльце. Серик знал; всем им сказали, что будто бы идти надо в дальний рискованный поход, и что оплата будет — как за добрую войну, и больше ничего.

Реут медленно обозрел толпу, сказал:

— Пришло время сказать, куда и зачем поход. Порешили купцы русские свой Великий Шелковый Путь прорубить через Сибирь… — Реут снова обвел толпу взглядом, сказал: — Еще есть время подумать. Кому покажется слишком рискованно, в такую даль идти, может уйти со двора, задаток останется ему, как плата за беспокойство…

В толпе послышался смех, вперед вышел небольшого росточка, но видать большой хитрюга, мужичок в невзрачной шубейке, но с дорогущим иберийским мечом у пояса, сказал:

— Ты, купец, не тяни кота за хвост. Тут собрались сурьезные люди, и плату уже обговорили; плата хорошая за два года работы. Так что, осталось выбрать военного вождя — и вперед, на восход!

— Ладно… — Реут вновь обвел толпу задумчивым взглядом, проговорил медленно, как бы раздумывая: — С вами пойдет мой человек. Он те места знает, бывал там, бывал и в Сибири. Зовут его Горчак.

Горчак вышел вперед, поклонился народу. Воин с иберийским мечом придирчиво оглядел Горчака, сказал:

— Ну что ж, хорош твой человек, но военного вождя мы уж сами выберем…

Реут медленно выговорил: