Полночный соблазн

Дженевив осмелела настолько, что теперь уже ее язык проскальзывал внутрь его рта. Она инстинктивно начала извиваться под мужским телом, тереться о выпуклость и удивилась внезапному мужскому стону. Он пах мускусом и лимонной вербеной – запахом притворства и лжи… Таким волнующим, таким желанным.

Руки Кристофера Эванса сжали ее бедра, направляя, стискивая плоть сквозь ткань. Между ног Дженевив все пылало огнем и ныло в сладкой истоме. Она открыла глаза и увидела яркие всполохи солнца, проникавшие сквозь ивовую листву. Этот тайный уголок, куда привез ее Кристофер, не подчинялся никаким законам высшего света, здесь не существовали понятия греха и добродетели.

Ричард оторвался от ее шеи, которую покрывал поцелуями, и вгляделся в лицо девушки. У него было странное выражение, словно он боролся с охватившим его безумием. Удивительно, но это не напугало Дженевив, а заставило почувствовать свою власть. В прежней жизни она изучала латынь и греческий, историю и культуру, а куда приятнее было бы написать докторскую по поцелуям.

Ричард смотрел на нее, борясь с искушением не задавать вопроса, а просто перейти к делу, но все же спросил:

– Я могу дать тебе больше. Ты хочешь этого?

Дженевив коснулась пальцем его губ и провела линию вдоль подбородка. Теперь его лицо казалось ей не просто привлекательным – оно было дьявольски красивым и в этот момент принадлежало только ей.

– Хочу.

Ричард чуть стянул ткань с ее груди, обнажив два маленьких соска, твердых, как бусинки, сжал их по очереди губами и слегка провел по каждому языком. Это было приятно само по себе, но Дженевив куда больше поразила горячая волна, которая прошла от груди к низу живота и осталась где-то между ног.

– Кристофер… – простонала она.

Его язык рисовал на груди спирали, губы посасывали соски, и горячие волны все чаще пробегали по телу девушки. Между ног все горело огнем. Дженевив выгибалась, подставляя тело его ласкам. Ощущения, доселе неведанные, охватывали ее. Мышцы напрягались до отказа, до боли. Это была сладкая, ни с чем не сравнимая мука.

Ричард оторвался от нее ненадолго, глядя сверху вниз. Он тяжело дышал, взгляд жадно блуждал по полуобнаженному телу Дженевив. Она инстинктивно попыталась прикрыть грудь ладонями, но Ричард поймал их и отстранил.

– Не надо. Ты такая красивая. Ты сама не знаешь, какая ты красивая, – выдохнул он восхищенно.

И она тотчас поверила ему. Каким бы притворщиком ни был Кристофер Эванс, как бы умело ни манипулировал людьми, сейчас он говорил то, что чувствовал.

Дженевив облизнула губы и увидела, каким волшебным действием обладает простое движение языком. Тяжелый взгляд Кристофера сосредоточился на ее губах.

– Поцелуй меня снова, – пробормотала она, не узнавая свой голос.

Неужели это она, Дженевив Барретт, скромная и благоразумная дочь викария, лежала сейчас в лодке под ивами, прижатая мужским телом к сатиновым подушкам? Не она ли всего пару недель назад беспокоилась лишь о четкой логике в своей статье для научного журнала?

– С удовольствием, милая.

Ричард поцеловал Дженевив на этот раз нежно, с невероятной заботой убрав выбившийся локон с виска. Это было так же удивительно, как и его страстные объятия и ласки. Она улыбнулась.

– У меня странное ощущение, словно мы одни на целом свете, – призналась Дженевив.

Он поднял голову, подставив лицо солнечным бликам и зажмурился.

– В самом деле, такая тишина.

Лодка покачивалась на волнах, касаясь то одним, то другим бортом зеленого шлейфа из узких листьев, весло поплескивало по воде, трещали цикады. И ни одной живой души вокруг.

Это было совершенно необыкновенное чувство. Ричард никогда не испытывал ничего подобного. Не нужно было никуда спешить, не стоило ничего говорить и торопить события. Удивительный покой овладел им.

Он потянулся и внезапно рассмеялся.

– Подвиньтесь, миледи, – сказал Ричард и устроился на подушках рядом с Дженевив.

Она сделала попытку натянуть лиф, но грудь тотчас накрыла мужская рука.

Так они лежали долго-долго, глядя в зеленый занавес, пронизанный золотыми лучами. Это было так не похоже на все, что было между ними до этого. Дженевив смежила веки и задремала. Теплый день, мягкий дрейф лодки, шелест листвы…

Дженевив проснулась примерно через час и потянулась. Она не открывала глаз, но знала, где находится и кто обнимает ее и дарит чувство уюта и невероятного покоя.

Веки девушки задрожали. Из-под ресниц она видела, что Кристофер наблюдает за ней. Его рука, лежавшая на ее груди, начала медленно поглаживать мягкую округлость. Другая рука скользнула под юбку. По ногам девушки побежали мурашки.

– Что ты делаешь? – сонно пробормотала Дженевив.

– Пользуюсь моментом, мисс Барретт.

Ричард нежно поцеловал ее в шею, провел языком по ложбинке между ключицами. Его рука, все больше смелея, поднималась все выше.

Тело Дженевив напряглось от страха и наслаждения.

– Что ты делаешь? – повторила она, сжимая бедра и одновременно приподнимая их навстречу его руке.

– Я глажу тебя.

– Я же не Гекуба, – простонала Дженевив и сама испугалась своего стона.

– Ты почти так же реагируешь на ласки, – шепнул Ричард ей на ухо.