Полночный вальс

— Потом я положил бы вас и накрыл свои телом, вдавливая вас в землю. А затем… я вошел бы в вас медленно-медленно, наслаждаясь каждой секундой обладания вами, — голос Джона прервался, его дыхание стало сбивчивым, когда перед его мысленным взором появилась Белл, обвивающая его длинными ногами. — Ну, что вы на это скажете?

Белл пренебрегла его грубым вопросом: ее затопили чувственные образы, вызванные словами Джона. Она сгорала без огня, она желала его так, как только можно желать. Сейчас или никогда, поняла Белл, и ужаснулась тому, что сдалась без малейшего сопротивления.

— И все-таки я не остановила бы вас, — прошептала она.

Терзаемый недоверием и желанием, Джон грубо оттолкнул ее, прекрасно понимая, что не одолеет искушения, стоит этому прикосновению продлиться еще хотя бы секунду.

— Господи, Белл, вы понимаете, что говорите? Или нет? — Он провел ладонью по волосам, часто и глубоко дыша и стараясь не обращать внимания на болезненную твердость плоти.

— Да, я понимаю, что говорю, — выкрикнула Белл. — Вы просто не хотите слушать!

— Вы не знаете, кто я такой. Вы создали себе романтический образ несчастного, раненого героя-солдата. Разве не забавно — выйти замуж за настоящего, живого средневекового героя? Ну так знайте же, миледи: этот герой — не я. Через несколько месяцев вы бы поняли, что в замужестве с хромым бедняком нет ничего забавного.

Белл охватила ярость, она бросилась на Джона, заколотив кулаками по его груди.

— Да кто вы такой! — вскричала она. — Вы продолжаете намекать, что совершили что-то постыдное, но, по — моему, вы сочинили всю эту историю, лишь бы оттолкнуть меня.

— Боже мой, Белл, — хрипло воскликнут Джон, — вы ошибаетесь! Я…

— Думаете, для меня имеет какое-нибудь значение, ранены вы или нет? Считаете, меня волнует то, что вашему титулу нет и десятка лет? Да мне наплевать, даже если бы у вас вовсе не было титула!

— Белл! — попытался успокоить ее Джон.

— Нет, хватит! Молчите! Меня тошнит от ваших слов! Вы обвинили меня в избалованности, но настоящий сноб из нас двоих — это вы. Вы настолько одержимы титулами, состояниями и общественным положением, что не позволяете себе достичь единственной цели, которая для вас и вправду важна!

— Белл, мы знакомы от силы неделю. Не понимаю, как вы могли счесть меня подходящей партией, — но, произнося эти слова, Джон почувствовал, — что окончательно запутался.

— Я сама начинаю этому удивляться, — парировала Белл, желая посильнее уязвить его.

— Знаю, я заслужил эти слова, но вскоре вам станет ясно, что я поступил правильно. Возможно, это произойдет не завтра, но, когда ваш гнев утихнет, вы все поймете.

Белл отвернулась, не желая, чтобы Джон видел, как она смахивает слезу. Ее дыхание стало коротким и частым, и прошло несколько минут, прежде чем она сумела успокоить вздрагивающие плечи.

— Вы ошибаетесь, — тихо произнесла она, глядя на Джона с укоризной. — Вы губите мое счастье! — Она проглотила ком, вставший в горле. — И свое тоже. Вы просто боитесь заглянуть в собственную душу.

Джон был глубоко взволнован ее откровенностью и отчаянием. Он по-прежнему считал, что не может открыть ей настоящую причину своего отказа, и потому попытался воззвать к ее практичности.

— Белл, вы выросли в роскоши, которой я не смогу вам обеспечить. Я не в состоянии подарить вам даже дом в Лондоне.

— Это не важно. И потом, у меня есть средства.

Джон нахмурился.

— Я не приму от вас деньги.

— Не говорите глупостей.

Он развернулся и уставился на нее твердым и злым взглядом.

— Не хочу, чтобы меня считали охотником за приданым.

— Значит, вот в чем дело? Вас беспокоит, что скажут люди? Боже мой, а я-то думала, вы выше таких мелочей. — Развернувшись на каблуках, Белл быстро зашагала к своей кобыле, которая мирно пощипывала траву неподалеку. Подхватив поводья и отвергнув предложенную Джоном помощь, она забралась в седло. — Кстати, — жестко сказала она. — Вы были совершенно правы: я действительно заблуждалась относительно вас, — но на последнем слове ее голос дрогнул, и Белл поняла, что Джон раскусил ее фальшивую браваду.

— Прощайте, Белл, — бесстрастно проговорил Джон, зная, что, если она не уедет немедленно, он не сможет отпустить ее.

— Видите ли, я не собираюсь ждать, когда вы одумаетесь, — внятно и неторопливо продолжала Белл. — Когда-нибудь вы передумаете и вспомните обо мне. Вы до боли захотите видеть меня рядом — и не только в постели, но и в вашем доме, сердце и душе. Но меня вы уже не вернете.

— Ни на минуту не сомневаюсь в этом. — Джон не знал точно, произнес ли он эти слова или просто подумал, но в любом случае Белл их не услышала.

— Прощайте, Джон, — сдерживая рыдания, продолжала Белл. — Я знаю, Эмма и Алекс — ваши друзья, но я была бы рада, если бы вы не появлялись у них до моего отъезда. — Слезы затуманили ей глаза, она хлестнула кобылу и галопом понеслась к Уэстонберту.