Полное собрание рецензий

Некоторые любят прикорнуть на гвоздях. Кое-кого хлебом не корми, а только дай побродить босиком по раскаленным углям. Или, наоборот, поплескаться в полынье. Ненависть человека к своему организму бывает изобретательной беспощадно: поместите меня, говорит, в прозрачную такую барокамеру или центрифугу и нагнетайте туда отработанный воздух со свинофермы; а я, вращаясь, буду сохранять веселое выражение лица. Вдруг такой эксперимент пойдет на пользу науке медицине.

Как раз вот это мы и наблюдаем тут. Из года в год, изо дня в день автор данной книги сознательно губит собственный головной мозг политинформацией российского производства. С той парадоксальной целью, чтобы, значит, серые клеточки в порядке самозащиты порождали разные словесные антитела.

Методика простая, но выверенная в советском еще быту: диспут с репродуктором. Который, как все равно король Клавдий в известной трагедии, добирается до вашей барабанной перепонки.

Как только яд проникает внутрь черепа, затронутые нейроны, содрогнувшись, испускают электромагнитный импульс отвращения. Немедленно вступает вторая сигнальная система – и, если она в норме, все кончается сразу и благополучно. Буквально двумя-тремя словами – автоматически, как чихнуть, – расшифровать код доступа к репродукторовой мамаше – и все, инцидент исчерпан, опасность миновала, продолжайте наслаждаться жизнью. Собственно, сам репродуктор на такой эффект и рассчитывал. Ни на какой другой. Это просто химический массаж коры: чтобы стала в конце концов нечувствительной к абсурду и фуфлу и реагировала только на команды.

В данном же случае подопытный доброволец не желает и даже не может привыкнуть к тому, что осмысленная публичная речь в стране отменена. До смешного доходит – чуть ли не с кулаками набрасывается на несчастную пластмассовую коробку: что ты все-таки имела в виду, дрянь такая? Колись! А теперь – получай!

Так эта книга и построена. Сначала фиксируется звук, изданный государством, – скрипнула пружина, щелкнул, предположим, какой-нибудь разъем:

«Диктор: Комментируя возникновение предложений о третьем президентском сроке Путина, Сергей Миронов заявил: „Люди хотят стабильности, а значит, преемственности“. Однако, добавил он, „это не укладывается в правовое поле Российской Федерации“».

Что сказано? Ни бе, ни ме, ни кукареку – такая взвешенность, – и тем не менее понятно, что в этом фонетическом сгустке действительно содержится некий сигнал: но лишь постольку, поскольку он каким-то образом похож на стоящий вокруг запах.

И вот автор жжет свой личный словарный запас, активирует логику, фантазию, включает юмор – все ради того, чтобы растереть гнусный сгусток. И разогнать запах силой ума:

«Стабильность, не укладывающаяся в правовое поле Российской Федерации… Не пугали бы вы нас эдак в пору весеннего авитаминоза, Сергей Михайлович, и без того шатает. Впрочем, тут надо уточнить, что именно не укладывается в правовое поле – стабильность или преемственность, и главное: что имеет в виду наш защитник выхухоля под этими понятиями? Потому что есть стабильность и преемственность смен времен года, а есть стабильность и преемственность морга. Стабильность в этом последнем случае заключается в том, что все лежат ровненько и никаких эксцессов не предвидится, а преемственность – в смене дежурных по моргу. И этот политический морг, уже почти сооруженный, действительно не вписывается в правовое поле Российской Федерации, о чем и горюет спикер верхней палаты…»

Гонг. Раунд закончен. И выигран вчистую. Противник практически в нокдауне. Однако на следующей странице он опять свеж, даже вроде бы стал чуток потяжелей. Исключительно устойчиво держится на глиняных своих ногах.

И поединок продолжается. Так сказать, в ритме пытки: в ответ на тупой удар – остроумная контратака.