Полное собрание сочинений

– Смит! – сказала она. – Как, неужели генерал Джон А. Б. В.? Ужасная история, не так ли? Страшные негодяи, эти бугабу! Дикари – и все такое – но мы живем в век изобретений! Удивительный век! – Смит! – Да! великий человек – отчаянная голова! – вечная слава! – чудеса храбрости! – Никогда о нем не слышат! (Вопль) Господи, да это тот человек…

– Вы человек иль нет! Где ваше сердце?[503] – заорал тут Кульминант мне прямо в ухо, грозясь кулаком с такой наглостью, которой я не намерен был сносить. Я немедленно покинул мисс Познаванти, отправился за кулисы и задал этому жалкому негодяю такую трепку, какая, надеюсь, запомнилась ему на всю жизнь.

Я был уверен, что на soiree[504] у прелестной вдовушки миссис Кетлин О'Вист меня не ждет подобное разочарование. Не успел я усесться за карточный стол vis-a-vis с моей хорошенькой хозяйкой, как тут же завел речь о тайне, разрешение которой стало столь важным для спокойствия моей души.

– Смит! – сказала моя партнерша. – Как, неужели генерал Джон А. Б. В.? Ужасная история, не так ли? – невероятные негодяи эти кикапу! Это вист, мистер Глупп, – не забывайте, пожалуйста! Впрочем, в наш век изобретений, в этот, можно сказать, великий век – век par excellence[505] – вы говорите по-французски? – просто герой – отчаянная голова! – нет червей, мистер Глупп? Я этому не верю! – вечная слава и все такое – чудеса храбрости! Никогда не слышали?! Какая фигура! А какие ман…

– Манн! Капитан Манн! – завопила тут какая-то дамочка из дальнего угла. – Вы говорите о капитане Манне и его дуэли? О, пожалуйста, расскажите, я должна это услышать. – Прошу вас, миссис О'Вист, продолжайте, – о, пожалуйста, расскажите нам все!

И миссис О'Вист рассказала – бесконечную историю о каком-то Манне, которого не то застрелили, не то повесили[506], – а лучше б и застрелили, и повесили фазу! Да! Миссис (УВист вошла в азарт, ну а я – я вышел из комнаты. В тот вечер не было уже никакой надежды узнать что-либо о бревет-бригадном генерале Джоне А. Б. В. Смите.

Я утешал себя мыслью, что не вечно же судьба будет ко мне так неблагосклонна, и потому решил смело потребовать информации на рауте у этого ангела, этой чаровницы, изящнейшей миссис Пируэтт.

– Смит! – сказала миссис Пируэтт, кружась со мной в pas-de-zephyr.

– Смит! Как, неужели генерал Джон А. Б. В.? Ужасная история с этими бугабу, не так ли? – ужасные создания эти индейцы! – тяните носок, тяните носок! Мне просто стыдно за вас! – человек необычайного мужества, бедняга! – но наш век – век удивительных изобретений! – о боже, я совсем задохнулась – отчаянная голова – чудеса храбрости! – никогда не слышали?! – Я не могу этому поверить! – Придется мне сесть и все вам рассказать. – Смит! да это тот самый человек…

– Век, век, а я вам говорю, Бронзовый век, – вскричала тут мисс Синье-Чулокк, когда я подвел миссис Пируэтт к креслу. – Говорят вам, «Бронзовый век», а вовсе не «Бронзовый внук». Тут мисс Синье-Чулокк властным тоном подозвала меня; пришлось мне волей-неволей оставить миссис Пируэтт, чтобы сказать решающее слово в споре о какой-то поэме лорда Байрона[507]. Без долгих размышлений я тут же заявил, что она, конечно, называется «Бронзовый внук» и ни в коем случае не «Бронзовый век», но, вернувшись к креслу миссис Пируэтт, обнаружил, что она исчезла, и тут же удалился, проклиная мисс Синье-Чулокк и всю ее фамилию.

Дело принимало нешуточный оборот, и я решил, не тратя попусту времени, навестить моего ближайшего друга Теодора Клеветона, ибо я понимал, что у него-то я получу хоть какие-то сведения.

– Сми-ит! – сказал он, растягивая, по обыкновению, слога. – Сми-ит! Как, неужели генерал Джон А. Б. В.? Дикая история с этими ки-капу-у, не так ли? – нет, правда? – отчаянная голова-а, ужасно жаль, честное слово! – век удивительных изобретении! – чудеса-а хра-а-брости! – кстати, слыхали вы о капитане Манне?

– К черту капитана Манна! – отвечал я. – Продолжайте, прошу вас…

– Гм… ну, что ж… совершенно la meme chooose[508], как говорят у нас во Франции. Смит? Бригадный генерал Джон А. Б. В.? Ну, знаете ли (тут мистер Клеветой почему-то приставил палец к носу) – не хотите же вы сказать, что никогда не слышали об этой истории – нет, вы признайтесь честно, положа руку на сердце. – Смит? Джон А. Б. В.? Господи! да это же человек…

– Мистер Клеветой, – сказал я с мольбой, – неужто это человек в маске?

– He-ет! – протянул он лукаво. – Но и с лу-уны[509] он тоже не свалился!

Ответ этот я счел за рассчитанное и прямое оскорбление, а потому тут же в глубоком возмущении покинул этот дом, решив призвать своего друга, мистера Клеветона, к ответу за его невоспитанность и недостойное джентльмена поведение.

Тем временем, однако, я не имел мысли отказаться от получения столь важных для меня сведений. Мне оставалось лишь одно. Направиться прямо к источнику. Явиться к самому генералу и потребовать, языком простым и понятным, ответа на эту проклятую тайну. Тут уж не ускользнешь. Я буду краток, властен, деловит, прост, как Писание, и лаконичен, как Тацит[510] и Монтескье[511].