Полное собрание сочинений

О, счастье! Не мучусь
Я больше, томясь,
Упорной болезнью,
И порвана связь
С горячкой, что жизнью
Недавно звалась.

Лежу я недвижно,

Лишенный сил,
И каждый мускул
Как будто застыл.
Мне лучше: не мучит
Горячечный пыл.

Лежу я спокойно,

Во сне распростерт,
Забыв все недуги,
Как будто я мертв,
И можно в испуге
Подумать – я мертв.

Рыданья и вопли

Затихли вокруг,
Как только прервался
Мучительный стук –

Терзающий сердце

Томительный стук.

Тоска, отвращенье,

Как тающий воск,
Исчезли с болезнью,
Мрачившей мой мозг,
С горячкой, что жизнью
Сжигала мой мозг.

Исчезла и пытка,

Всех пыток сильней. –
Ужасная жажда
Души моей
К реке ядовитой
Проклятых страстей:
Насытил я жажду
Души моей.

Испил я студеной

Воды из ключа,
Тот ключ потаенный
Струится, журча,
В земле неглубоко
Струится, журча.

О нет! Пусть не скажет

Никто, что для сна
Приют мой мрачен,
Постель так тесна, –
Ведь тот, кто скажет:
Постель так тесна,
Он тоже ляжет
В такую ж для сна.

Мой дух не лелеет

Мечтаний о грозах,
Не сожалеет
О пламенных розах,
О том, что алеет
На миртах и розах,

Дыханье как будто

Анютиных глазок
Он слышит из руты,
Из праздничных связок
Цветов розмаринных,
Анютиных глазок –
Дыханье невинных
Анютиных глазок.

Он дремлет блаженно

В тумане мечтаний
О правде нетленной
И верности Анни,
Витая блаженно
Средь локонов Анни.

Она с поцелуем

Склонилась ко мне,
И я, не волнуем
Ничем в тишине,
Скользя, как по струям,
Забылся во сне.

Укрыв меня нежно

И свет затемня,
Она помолилась
Потом за меня,
Чтоб ангелы неба
Хранили меня.

И я на постели

Лежу распростерт
(С истомою в теле),
Как будто я мертв, –
Прильнув к изголовью,
Лежу распростерт
(С ее любовью),
Как будто я мертв, –
И вам всем я страшен,
Как будто я мертв.

Душа ж моя ярче,

Чем в млечном тумане
Все звезды на небе,
Сверкает с Анни,
Горит она светом
Любви моей Анни,
Лучится ответом
Из глаз моей Анни.

Сонет к моей матери

7 июля, 1849

пер. В. Топорова

Постигнув, что не только человек –
Но ангелы – из всех благословений,
Способных нежность выразить навек,
Не отыскали имени блаженней,
Я «матерью» назвал тебя, и ты
Вошла мне в сердце самою родною
И стала жить в нем – в доме пустоты,
Покинутом покойною женою.
Мою родную мать (по ком я тоже
Скорблю) ты материнством превзошла:
Жизнь дорога – Виргиния дороже,
Ты, дав ей жизнь, мне этим жизнь дала;
Отныне же, когда ее не стало,
И для меня небытие настало.

Аннабель-Ли

9 октября, 1849

пер. Д. Садовникова