Заблудился я в небе — что делать?Тот, кому оно близко, — ответь...Легче было вам, Дантовых девятьАтлетических дисков, звенеть.Не разнять меня с жизнью — ей снитсяУбивать — и сейчас же ласкать,Чтобы в уши, в глаза и в глазницыФлорентийская била тоска.Не кладите же мне, не кладитеОстроласковый лавр на виски,Лучше сердце мое расколитеВы на синего звона куски...И когда я умру, отслуживши,Всех живущих прижизненный друг,Чтоб раздался и шире и вышеОтзвук неба во всю мою грудь!9 (?) марта 1937
* * *
Заблудился я в небе — что делать?Тот, кому оно близко, — ответь! —Легче было вам, Дантовых девятьАтлетических дисков, звенеть,Задыхаться, чернеть, голубеть...Если я не вчерашний, не зряшный —Ты, который стоишь надо мной, —Если ты виночерпий и чашник,Дай мне силу без пены пустойВыпить здравье кружащейся башниРукопашной лазури шальной...Голубятни, черноты, скворешни,Самых синих теней образцы —Лед весенний, лед высший, лед вешний,Облака — обаянья борцы, —Тише: тучу ведут под уздцы!9–19 марта 1937
* * *
Может быть, это точка безумия,Может быть, это совесть твоя —Узел жизни, в котором мы узнаныИ развязаны для бытия...Так соборы кристаллов сверхжизненныхДобросовестный свет-паучок,Распуская на ребра, их сызноваСобирает в единый пучок.Чистых линий пучки благодарные,Направляемы тихим лучом,Соберутся, сойдутся когда-нибудь,Словно гости с открытым челом,Только здесь — на земле, а не н`а небе,Как в наполненный музыкой дом, —Только их не спугнуть, не изранить бы —Хорошо, если мы доживем...То, что я говорю, мне прости...Тихо, тихо его мне прочти...15 марта 1937
* * *
Не сравнивай: живущий несравним.С каким-то ласковым испугомЯ согласился с равенством равнин,И неба круг мне был недугом.Я обращался к воздуху-слуге,Ждал от него услуги или вести,И собирался в путь, и плавал по дугеНеначинающихся путешествий...Где больше неба мне — там я бродить готов,И ясная тоска меня не отпускаетОт молодых еще воронежских холмовК всечеловеческим, яснеющим в Тоскане.16 марта 1937