Илья Ильич только промычал в ответ на это и опять погрузился в тяжелый сон.
– Вставайте же, Илья Ил‹ьич›, что это за срам! – говорил Захар,
Обломов повернул немного голову
– [Что] Кто тут? – спросил он [сип‹лым›] хриплым голосом.
– Да я; вставайте.
– Поди прочь, – проворчал Ил‹ья› Ил‹ьич› сквозь сон.
Захар потянул его за полу.
– Чего тебе? – грозно спросил Обломов, открывая
– Вы велели разбудить себя.
– Ну [а ты и рад] знаю; ты исполнил свою обязанность – и пошел прочь; остальное касается до меня… ‹л. 53›
– Не пойду, – говорил Захар, потрогивая его опять за рукав.
178
– Ну же, ну не трогай! – кротко заговорил Илья Ил‹ьич› и опять уткнул
– Нельзя, Илья Ил‹ьич›, – говорил Захар, – я бы рад-радехонек, да иначе нельзя.
[И он трогал за рукав барина] И он всё трогал барина за рукав.
– Ну сделай же такую милость, не мешай, – говорил
– Вставайте, вставайте,
– Ах ты, Боже мой! что это за человек! – говорил Облом‹ов›, – ну дай хоть минуточку;
– Нельзя, нельзя, вставайте, вон уж петухи поют – светает… то бишь… смеркается.
[ – Да отойдешь ли]
Захар потрогивал
– Да отойдешь ли ты? разве я сам не знаю, что мне нужно… [ведь и я тоже]
Илья Ил‹ьич› не договорил и заснул крепким сном.
– Да, знаешь ты
– Что, что? – [вдруг] грозно заговорил Обломов, приподнимая голову.
– Что, мол, сударь, не встаете? – мягко [заговорил] отозвался Захар.
– Нет, ты [что] как сказал,
179
– Как?
– Грубо говорить?
– Это вам со сна бог знает что померещилось…
– Ты думаешь, я сплю?
А сам опять
– Ну! – говорил Захар, – дитятко! уродится же эдакой!
[ – Оставь] Обломов быстро поднял голову, поглядел кругом и опять лег.
– Оставь меня в покое, – сказал он,
Илья Ил‹ьич› начал было опять укладываться попокойнее.
– Нет, Илья Ил‹ьич›,
Всё это действительно была правда.
– Нет, извольте-ка вставать, Илья Ильич, а Илья Ильич! вставать извольте!
Он [взял его за] начал сильно трясти его за плечи…
– Вставайте, вставайте,
180
– Прочь, говорю тебе! – [кри‹чал›] закричал Илья Ил‹ьич›, стараясь попасть в него ногой, – вот подойди, подойди только: я нацелюсь да ногой-то и одолжу тебя: ты и будешь знать… экая ведь бестия какая: лысый черт…
[
Илья Ильич хотел было ложиться, а Захар приготовлялся вновь будить его, как сзади
– Да вот встанете же! – твердил Захар и потянул барина за ногу.
Обломов не вытерпел и, мгновенно вскочив на ноги, ринулся с бешенством на Захара, а Захар бросился прочь.
[ – Стой! Стой! с ног сшибете, – раздался им навстречу чей-то голос, который]]
Иногда Захар так и отстанет, сказавши: «Ну дрыхни, черт с тобой!», а в другой раз так настоит на своем, и теперь настоял.
– Вставайте, вставайте! – во всё горло заголосил он и схватил Обломова [за] обеими руками за полу и за рукав.
Обломов вдруг неожиданно вскочил на ноги и ринулся на Захара.
– Постой же, вот я тебя выучу, как тревожить меня,
Захар со всех ног бросился от него. Но на первом шаге Обломов очнулся
Захар тоже успокоился и хотел поправить постель,
Обломов остолбенел среди потягиванья, Захар, хотевший было высморкаться, замер
181
– Андрей! – наконец с радостным изумлением произнес Обломов.
– Андрей Павлыч! – с удивлением сказал Захар.
Новое лицо продолжало заливисто хохотать.
– Да полно тебе хохотать, – говорил Обл‹омов›, – дай обнять себя.
– Ох, погоди, не могу [и опять зали‹лся›], – говорил гость и опять залился хохотом.
Наконец они дружески, с жаром обнялись и расцеловались.
Захар нагнулся к руке новопришедшего, но тот отнял.
– Да откуда, да как, – спрашивал Обл‹омов›, усаживая гостя, – [ – Да так] как это мы не видали тебя?
– Да так: дверь не заперта.