Полное собрание сочинений и писем в двадцати томах. Том 6.

Заключение.1 Обе «сцены» в рукописи мало отличаются от окончательного текста. При подготовке к печати в них были внесены лишь некоторые исправления (например, вместо первой фразы: «Прошло лет семь» – стало: «Прошло лет пять» – там же, с. 437, вариант к с. 484, строка 33; «ветки вербы» над могилой Обломова превратились в «ветви сирени», а «безмятежно» пахнущая крапива стала «полынью» – там же, вариант к с. 485, строки 21-23) и отдельные дополнения (вроде опять мелькающей рано утром мимо решетчатого забора фигуры «братца» (там же, вариант к с. 485, строки 14-18) или обстоятельств предсмертной болезни Ильи Ильича (там же, с. 437-438, вариант к с. 485, строки 31-40)). Почти нетронутой осталась будущая глава XI: на полях появились две небольшие вставки – одна в рассказе Захара о его попытке «извозчиком ездить», другая в диалоге Штольца и литератора (там же, с. 442, варианты к с. 492, строки 11-21, и к с. 493, строки 13-15).

2

8 октября 1857 г. Гончаров возвратился из-за границы с недописанной последней главой. Тем не менее он считал роман законченным, хотя и «необработанным». Еще в дрезденском письме к Ю. Д. Ефремовой от 11(23) сентября 1857 г. писатель признавался, что «Обломов» «холоден, вял и сильно отзывается задачей». «Может быть, – говорится здесь далее, – если б я имел полгода свободы для выработки, так мог бы еще сделать получше, а теперь придется скомкать как-нибудь…». Несмотря на то что у него еще не было договоренности о печатании романа в определенный срок в конкретном журнале, в этих словах не было преувеличения: все расширяющийся круг цензорских обязанностей,2 подготовка первого отдельного

79

издания «Фрегата „Паллада”»,1 обстоятельства, связанные с предложением преподавать наследнику престола русский язык и словесность (см.: Летопись. С. 79-80, 87), и, наконец, волнения по поводу выбора журнала для публикации романа – все это действительно оставляло мало времени для «выработки» его текста.

На роман Гончарова продолжал рассчитывать Дружинин;2 о характере их соглашения в письме Гончарова к Е. Ф. Коршу от 25 ноября 1857 г. говорится следующее: «…у нас с ним ‹Дружининым› еще не окончательно решено, то есть если здешняя ценсура, которая, как вам известно, слишком осторожна, что-нибудь предложит значительно исключить или изменить, то я предложу роман „Русскому вестнику” или же, в случае непринятия им на прежних условиях, напечатаю отдельно в Москве же». Упоминание «Русского вестника» в этом письме связано не только с прежним предложением Каткова,3 но и, возможно, с встречей Гончарова с В. П. Безобразовым, которого редактор журнала в письме от 17 октября 1857 г. просил посоветовать писателю вернуться к переговорам о продаже ему «Обломова».4 Ответ Гончарова на предложение Каткова не известен; скорее всего, он был отрицательным.

В начале 1858 г. попытался приобрести роман для задуманного им журнала «Русское слово» Г. А. Кушелев-Безбородко. Ближайший его помощник, Я. П. Полонский, в письме от 25 января 1858 г. из Рима к Е. А. или М. Ф. Штакеншнейдер просил передать Гончарову (через А. А. Григорьева) предложение Кушелева продать ему «Обломова» за 7000 руб. серебром и прибавлял: «Это он делает по моему внушению; я уверил его, что роман Гончарова способен дать журналу лишних 500 подписчиков. ‹…› Я очень бы желал, чтоб это состоялось, – начать журнал капитальным произведением и приятно, и полезно» (РЛ. 1969. № 1. С. 165). Очевидно, Гончаров первоначально на это предложение отвечал положительно и даже назвал свою цену за роман, но вскоре изменил решение.

80

22 июля 1858 г. он писал А. В. Дружинину: Кушелев «предложил мне 10 тысяч руб. за роман, чтоб я позволил его напечатать у него в журнале и отдельно для раздачи подписчикам следующего года. Но я, конечно, от этого уклонился: что за журнал будет, как он пойдет и проч. До сих пор всё это довольно карикатурно…». В этом же письме он ставил Дружинина в известность, что А. А. Краевский предложил напечатать «Обломова» «в журнале и отдельно за ту же сумму, т. е. за 10 т‹ысяч›», замечая при этом: «Я ему еще слова не давал, – ссылаясь на наши с Вами переговоры ‹…› и сказал, что обо всем этом извещу Вас и тогда уже приступлю к решению этого давно всем и мне самому наскучившего дела». Вероятно, Дружинин не возражал против сделки Гончарова с Краевским, вскоре ставшей известной и другим заинтересованным сторонам. Так, Некрасов, сообщая в конце сентября 1858 г. эту новость Тургеневу («…роман этот продан за адскую сумму 7-мь т‹ысяч› от Краевского за помещение в журнале и 3 за отдельное издание – всего 10-ть!») и выражая надежду получить для «Современника» «Дворянское гнездо» («…назначение цены будет зависеть от тебя»), прибавлял: «Сказать между нами – это была одна из главных причин, почему я не гнался за этим романом…».1