Полное собрание сочинений. Том 15. Война и мир. Черновые редакции и варианты. Часть третья

Человек познает свое отношение к внешнему миру посредством опыта и рассуждения. Человек, имеющий мало опыта и мало рассуждавший, считает многое возможным. Ребенок думает возможным схватить луну, сдвинуть стену и т. п. И в детстве, и в более зрелом возрасте человек узнает свое отношение к внешнему миру из ряда опытов и рассуждений, узнает, что то, что ему казалось возможным — невозможно и на основании опыта и рассуждения не повторяет попыток невозможного. По отношению к своей свободе опыт и рассуждения точно так же показывают человеку, что всякое действие его предопределено, зависит от его организации, от его характера и действующих на него мотивов, что при тех же условиях и том же характере он неизбежно совершит тот же поступок, но в тысячный раз приступая в тех же условиях с тем же характером, к тому же поступку, человек чувствует себя столь же совершенно свободным, как и до опыта и рассуждений. Опыт и рассуждение ¹⁷⁹⁹дают человеку знание его сил, то есть его отношения ко всему внешнему миру.

Всякий человек узнает невозможность сдвинуть гору, вдвинуть два предмета в одно пространство, ¹⁸⁰⁰узнает закон тяготения, непроницаемости и т. п. только из опыта и никогда не повторяет попытки, ¹⁸⁰¹невозможность которых ему показывает опыт. Но тот же опыт и рассуждение остаются бессильными против его убеждения о своей свободе. Всякий человек, дикий и мыслитель, ¹⁸⁰²как бы неотразимо ему ни доказывали рассуждение и опыт то, что невозможно представить себе два поступка в одно и то же время, чувствует, ¹⁸⁰³что без этого бессмысленного представления о возможности многих поступков при одних и тех же условиях он не может себе представить жизни. ¹⁸⁰⁴

Он чувствует, что как бы это ни было невозможно, это есть; ибо без этого представления свободы он не понимал бы жизни.

Это-то непоколебимое, неопровержимое, не подлежащее опыту и рассуждению сознание свободы ¹⁸⁰⁵и становится в вопросе свободы воли в противуположность выводам разума, доказывающим закон необходимости.

Человек есть творенье всемогущего, всеблагого и всеведущего бога. Что же такое есть грех? Вот вопрос богословия.

Человек подлежит общим, неизменным законам, выражаемым статистикой. В чем же состоит его ответственность перед обществом? Вот вопрос права.

Поступки человека вытекают из его прирожденного характера и мотивов, действующих на него. Что такое есть совесть? и сознание добра и зла поступков? Вот вопрос этики. ¹⁸⁰⁶

Человек в связи с общей жизнью человечества представляется подчиненным законам, определяющим эту жизнь.

Но та самая жизнь людей, которая извне представляется подлежащею законам необходимости, находится в человеке, и из внутри ¹⁸⁰⁷себя он сознает эту жизнь, как свободную волю. Как должна быть рассматриваема эта жизнь, сущность которой есть воля людей, как жизнь свободная или несвободная? Вот вопрос истории.

С одной стороны, разум, основываясь на наблюдении, показывает нам волю людей несвободною, с другой стороны, сознание ¹⁸⁰⁸говорит нам, что она свободна.

Воля человека ¹⁸⁰⁹подлежит закону необходимости. Воля человека свободна. Эти два положения исключают одно другое. Если воля свободна, то не может быть закона необходимости, если есть закон необходимости, то воля не может быть свободна. И если каждый поступок человека представляется произведением свободной воли, подлежащей закону необходимости, то каждый поступок человека есть непостижимая тайна. Таковою и признает жизнь человека богословие и ¹⁸¹⁰метафизика.

В действительности же каждое действие человека, каждое историческое событие, несмотря на существующее противуречие, тем же человеком, который и составляет предмет противуречия, понимается весьма ясно, определенно, без ощущения малейшего противуречия.

Каким образом в действительности в общем понимании явлений человеческой жизни соединяются, сглаживаются или уничтожаются эти два исключающие друг друга понятия свободы и необходимости?

В действительной жизни с совершенной простотой и ясностью, не ощущая ни малейшего внутреннего противуречия, понимается поступок, как свой, так и других людей. Говоря о ¹⁸¹¹убийстве, совершенном полудиким человеком, жившим сотни лет до нас, и говоря о своем поступке, совершенном час тому назад и состоящем в том, что из нескольких направлений прогулки я выбрал одно, мы не видим ни малейшего противуречия. Меры свободы и необходимости для нас ясно определены в обоих действиях.

В первом случае мы видим большую необходимость и меньшую свободу, в последнем случае большую свободу и меньшую необходимость поступка. В этом практическом воззрении на поступки людей, свобода и необходимость не ¹⁸¹²упускаются из вида и не исключают друг друга, а составляют как бы взаимные разности друг от друга. Так что ¹⁸¹³чем больше предоставляется необходимость, тем меньшая представляется свобода. И наоборот.

* № 347 (рук. № 104. Эпилог, ч. 2, гл. VI).