Читаем Полное собрание сочинений. Том 17 полностью

Часы золотые съ репетиціей. Камзолъ и штаны суконныя, песочныя. Пуговицы обшиты золотомъ. Подбитъ красною камкою. Платки шелковые. Чулки шелковые. Подвязки золотыя тканыя. Пряжки башмачныя. Пара платья черная, лимонная, пуговицы обшиты серебромъ, подбито тафтою.

Камзолъ парчевой золотной по зеленой земл; подбитъ блой тафтою. Галстуки кисейные.

Женскій кафтанъ долгій шелковаго штофа по коричневой земл. Юбка того же цвта.

Кафтанъ женскій короткій, штофной, золотной, по малиновой земл. Юпка тафтяная, двулишная. Рукавицы (перчатки), дв дюжины паръ: блыя и желтыя.

У поповъ чтобъ сапоги были съ носками круглыми, низкіе, и сукно хоть не немцкое, но черное.

Стыдно на улицу и въ церковь идти въ полукафтань, и ферязи безъ охобня.

Клобукъ блый съ херувимами у патріарха.

Макушки мужики стригли.

Бытъ. Вншность.

[Забелин. Домашний быт русских цариц в XVI и XVII ст., М. 1869.]

Англичанин Коллинс, описывая обычаи русских женщин, замечает: они чернят свои зубы с тем же намерением, с которым наши женщины носят черные мушки на лице (т. е. для придания лицу большей белизны). Зубы их портятся от белил и потому они превращают необходимость в украшение и называют красотою сущее безобразие. Зубы у дамъ черные. [563)

(Веберъ). [Записки Вебера. Русский архив. 1872. М.]

У каждаго боярскаго дома чугунная доска, по которой деревянным молоткомъ выбиваютъ часы. [1360]

На колокольне в Кремле лежит большой знаменитый колокол. В один пожар колокол этот раскололся и упал на землю. Близ церкви видна еще яма, гд вылитъ колоколъ, [ее] не зарывают в воспоминание об этом событии. [1363]

На Святой, звонъ и качели. [1359—1360]

Постройки.

Заблина. [Домашний быт русских царей в XVI и XVII ст., М. 1862.] 35 стр.

Стр. 56.746 Вызван был «немчин, кирпичный мастер», который в кирпичных сараях под Даниловскою слободою «делал кирпичную ожигальную печь, и над печью деревянный шатер, по своему немецкому образцу, и кирпич делал». Кирпичъ обжигаютъ.

В 1631 году въ747 Кормовом дворц выстроили каменную поварню, на которую проведена была вода изъ Москвы-рки посредством водоподъемной машины. [56]

В 1672 году надъ Аптекарскимъ дворомъ в палатах был устроен театръ — потшный дворецъ. [60]

В 1681 году государем для своего брата Ивана построены новые хоромы:7481) Сни, 2) передняя, 3) средняя, 4) столовая, 5) крестовая, 6) спальная. Наверху чердаки. Въ подклти жильцы и мыленка. [63, 414]

В 1667 году въ садахъ висели шелковыя клтки съ перепелками. [81]

Водовзводная машина. [75—77]

Заведенія въ Кремл 80 стр.

Въ Потшномъ Дворц жили Царевны: Дворецъ Натальи Кирилловны на внутреннемъ двор. [65] Скамьи: переметныя, т. е. с спинкою глухою или решетчатою. Скамьи были также малые передаточныя и большие спальныя, заменявшие кровать, на которых отдыхали иногда после обеда съ взголовашками, съ ларцемъ. [157]

В хоромы Федора, когда он был уже царем, сделано из медной проволоки и белого железа три клетки больших попугайных, да пять канарейных. У едора Алексевича канареекъ — 5, попугаевъ — 4. У Ивана Алексевича канарейки, клтки золоченныя, снгири, перепелки. [192—193] Привсы къ иконамъ — кресты, серьги, перстни, золотые монеты и т. п. Из местных монастырей и некоторых храмов приносилась во дворец так называемая праздничная святыня, т. е. въ вощанкахъ святая вода. [194]

едору Алексевичу в апреле 1680 г. сделано много ароматниковъ слоновой кости больших, четыре тройных, два одинаких; в августе сделаны еще роматники розвертные осмерные [и т. д.]. [212] — воняетъ.

Из опочивальной ближе всего перейти в мыленку, которую в наше время заменила ванна. [Здесь употреблялись:] луженые тазы, кумганы и ковши. [215]

Стрльцы.

[Устрялов. История царствования Петра Великого, т. I. Спб. 1858.]

В Москве стрелецкая слобода исстари находилась в Замоскворчьи,749 где до сих пор уцелели приделы, построенные добровольными вкладами стрельцов. [Таковы:] приходы Троицы Вешнякова, Петра и Павла на Калужской, Казанской Богородицы у Калужскихъ воротъ. Тут при Федоре было 8 полковъ стрелецких. Прочие полки имели свои слободы: въ Земляномъ город, у Пимена Воротники, у Сергія Пушкари, у Живоначальной Троицы въ Листахъ (где после воздвигнута Сухарева башня), у Никола Воробино, за Яузой у Спаса на Чигасахъ. [19]

Караулы: одежда состояла из цветных суконных кафтанов, цвта: алые, малиновые, синіе, голубые, зеленые. [20]

Стрельцы тяготились службой и [считали, что их] угнетаютъ. При разборе стрельцов в Астрахани в 1672750 году посл Разина лучшие оставлены там на службе, прочие переведены в верховные города, в самую столицу; пришли Астраханскіе. [22]

Круги.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах

Кто такие «афганцы»? Пушечное мясо, офицеры и солдаты, брошенные из застоявшегося полусонного мира в мясорубку войны. Они выполняют некий загадочный «интернациональный долг», они идут под пули, пытаются выжить, проклинают свою работу, но снова и снова неудержимо рвутся в бой. Они безоглядно идут туда, где рыжими волнами застыла раскаленная пыль, где змеиным клубком сплетаются следы танковых траков, где в клочья рвется и горит металл, где окровавленными бинтами, словно цветущими маками, можно устлать поле и все человеческие достоинства и пороки разложены, как по полочкам… В этой книге нет вымысла, здесь ярко и жестоко запечатлена вся правда об Афганской войне — этой горькой странице нашей истории. Каждая строка повествования выстрадана, все действующие лица реальны. Кому-то из них суждено было погибнуть, а кому-то вернуться…

Андрей Михайлович Дышев

Детективы / Проза / Проза о войне / Боевики / Военная проза
Судьба. Книга 1
Судьба. Книга 1

Роман «Судьба» Хидыра Дерьяева — популярнейшее произведение туркменской советской литературы. Писатель замыслил широкое эпическое полотно из жизни своего народа, которое должно вобрать в себя множество эпизодов, событий, людских судеб, сложных, трагических, противоречивых, и показать путь трудящихся в революцию. Предлагаемая вниманию читателей книга — лишь зачин, начало будущей эпопеи, но тем не менее это цельное и законченное произведение. Это — первая встреча автора с русским читателем, хотя и Хидыр Дерьяев — старейший туркменский писатель, а книга его — первый роман в туркменской реалистической прозе. «Судьба» — взволнованный рассказ о давних событиях, о дореволюционном ауле, о людях, населяющих его, разных, не похожих друг на друга. Рассказы о судьбах героев романа вырастают в сложное, многоплановое повествование о судьбе целого народа.

Хидыр Дерьяев

Проза / Роман, повесть / Советская классическая проза / Роман