Полное собрание сочинений. Том 27. Август 1915 — июнь 1916

Размеры капитала, вложенного в промышленные и в сельскохозяйственные предприятия, мы не можем сравнить в точности, потому что в стоимость земли входит и земельная рента. Приходится сравнить вложенный в промышленность капитал и цену промышленных продуктов с общей стоимостью всего имущества ферм и с ценой главного земледельческого продукта. Вполне сравнимы будут при этом лишь процентные отношения, показывающие возрастание тех и других сумм стоимости.

Мы видим удвоение стоимости и капитала, вложенного в промышленность, и всей собственности на фермах за 10 лет, с 1900 по 1910 год. Громадное и коренное различие состоит в том, что в земледелии производство главного продукта, зерновых хлебов, возросло на ничтожный процент, на 1,7 %, – и это при увеличении всего населения на 21,0 %.

Земледелие отстает в своем развитии от промышленности – явление, свойственное всем капиталистическим странам и составляющее одну из наиболее глубоких причин нарушения пропорциональности между разными отраслями народного хозяйства, кризисов и дороговизны.

Капитал освободил земледелие от феодализма, втянул его в торговый оборот, а вместе с ним в мировое экономическое развитие, вырвал его из застоя и заскорузлости средневековья и патриархальности. Но капитал не только не устранил задавленности, эксплуатации, нищеты масс, а, напротив, он создает эти бедствия в новом виде и восстановляет на «современной» базе их старые формы. Противоречие между промышленностью и земледелием не только не устранено капитализмом, а, напротив, расширяется и обостряется им все более. Над земледелием все сильнее и сильнее тяготеет гнет капитала, который образуется главным образом в сфере торговли и промышленности.

Ничтожное увеличение количества земледельческого продукта (+ 1,7 %) и громадное увеличение его цены (+79,8 %) наглядно показывает нам, с одной стороны, роль поземельной ренты, дани, которую берут с общества землевладельцы. Отсталость земледелия, не поспевающего за развитием промышленности, используется землевладельцами, благодаря их монопольному положению, для того, чтобы класть себе в карман миллионы и миллиарды. Вся собственность на фермах возросла за десять лет на 20¹/₂ миллиардов долларов. В этой сумме увеличение цены строений, живого и мертвого инвентаря составляет только 5 миллиардов. На 15 миллиардов (+118,1 %) возросла за 10 лет цена земли, капитализированная земельная рента.

С другой стороны, мы видим здесь особенно рельефно различие в классовом положении мелких земледельцев и наемных рабочих. Конечно, «трудятся» те и другие; конечно, подвергаются эксплуатации со стороны капитала, хотя и в совершенно различных формах, те и другие. Но только вульгарные буржуазные демократы могут на этом основании объединять эти различные классы, говорить о мелком «трудовом» земледелии. Это значит именно прикрывать и затушевывать общественный строй хозяйства, его буржуазный уклад, выдвигая на первый план признак, свойственный всем предшествующим укладам: необходимость труда, личного труда, физического труда для существования мелкого земледельца.

Мелкий земледелец при капитализме становится – хочет ли он этого или нет, замечает ли он это или нет – товаропроизводителем. И в этом изменении вся суть дела. Одно это изменение, даже когда он еще не эксплуатирует наемных рабочих, все равно делает его антагонистом пролетариата, делает его мелким буржуа. Он продает свой продукт, пролетарий продает свою рабочую силу. Мелкие земледельцы, как класс, не могут не стремиться к повышению цен на земледельческие продукты, а это равносильно их участию, совместно с крупными землевладельцами, в дележе поземельной ренты, их солидаризации с помещиками против остального общества. Мелкий земледелец, по своему классовому положению, становится неизбежно, по мере развития товарного производства, мелким аграрием.

И среди наемных рабочих бывают случаи, когда частичка их соединяется со своими хозяевами против всего класса наемных рабочих. Но это есть именно объединение частички класса с его противником, против всего класса. Нельзя представить себе улучшение положения наемных рабочих, как класса, без повышения благосостояния массы и без обострения ее антагонизма с царящим в современном обществе капиталом, со всем классом капиталистов. Напротив, вполне можно представить себе такое явление, и оно даже типично для капитализма, когда улучшение положения мелких земледельцев, как класса, есть результат их объединения с помещиками, их участия во взимании повышенной земельной ренты со всего общества, их антагонизма с массой пролетариев и полупролетариев, зависящих целиком или главным образом от продажи рабочей силы.

Вот сопоставление данных американской статистики о положении – и числе – наемных рабочих сравнительно с мелкими земледельцами: