Унтеръ-Офицеръ, который гналъ партiю и котораго Ждановъ боялся пуще огня, передалъ фелдвебелю въ рот: — Черновъ и другiе xopoшie есть, а что Ждановъ вовсе дурачекъ и что надъ нимъ много[172]
битья будетъ. И дйствительно, Жданову битья много было. Его били на ученьи, били на работ, били в казармахъ. Кротость и отсутствiе дара слова внушали о немъ самое дурное понятiе начальникамъ; а у рекрутовъ начальниковъ много: каждый солдатъ годомъ старше его мыкаетъ имъ куда и какъ угодно. —Въ первое время переходъ отъ слабаго присмотра, который бываетъ за рекрутами, къ строгости и даже несправедливости обращенiя съ молодыми солдатами на мст совершенно озадачилъ бднаго Жданова. Онъ вообразилъ, что онъ очень дуренъ и что ему нужно стараться быть лучшимъ, и началъ стараться. Онъ сдлался усерднымъ — до глупости, но положенiе его отъ этаго становилось еще хуже. У него не было минуты отдыху: каждый солдатъ помыкалъ имъ, какъ мальчишкой, и считалъ себя вправ требовать отъ него того, что онъ длалъ по собственной охот, и взыскивать съ него. — Когда онъ наконецъ понялъ, что усердiе вредитъ только его положенiю — имъ овладло отчаянiе. «Такъ чтоже это въ самомъ дл!» — думалъ онъ, — что длать? Такъ вотъ оно солдатство!» — и бднякъ не видлъ исхода и горько плакалъ но ночамъ на своемъ нар. —
Моральное состояніе это продолжалось недолго — исхода дйствительно не было. Одно оставалось — терпть. И онъ терплъ не только безропотно, но съ убжденіемъ, что одна обязанность его терпть и терпть.
Его выгоняли на ученье, — онъ шелъ, давали въ руку тесакъ и приказывали длать рукой такъ, — онъ длалъ, какъ могъ, его били, — онъ терплъ. Его били не затмъ, чтобы онъ длалъ, лучше, но затмъ, что онъ солдатъ, а солдата нужно бить. Выгоняли его на работу, онъ шелъ и работалъ, и его били; его били опять не затмъ, чтобы онъ больше или лучше работалъ, но затмъ, что такъ нужно. — Онъ понималъ это. Кончалась работа или ученье, онъ шелъ къ котлу, бралъ кусокъ хлба, садился поодаль и кусалъ свой кусокъ, ни о чемъ не думая. Какъ только въ голову ему заходила мысль, онъ пугался ея, какъ нечистаго навожденiя, и старался заснуть. —
Когда старшій солдатъ подходилъ къ нему, онъ снималъ шапку, вытягивался въ струнку и готовъ былъ со всхъ ногъ броситься, куда бы ни приказали ему, и, ежели солдатъ поднималъ руку, чтобъ почесать въ затылк, онъ уже ожидалъ, что его будутъ бить, жмурился и морщился. —
_____________
* ВАРИАНТЫ ИЗ РУКОПИСИ «РАЗЖАЛОВАННОГО».
Здесь, оставляя в стороне мелкие разночтения, отмены в знаках препинания и абзацах, даны важнейшие варианты из рукописи, по которой рассказ набирался в типографии. Рукопись сокращенно называется
Стр. 75, строка 17.
* Стр. 76, строка 26.
Стр. 76, строка 29.
Стр. 77, строка 26.
Стр. 78, строка 21.
Стр. 78, строки 36–39.
— Нтъ.... Ахъ нтъ.... Какъ же можно, — испуганно заговорилъ нижній чинъ, но вдругъ замолчалъ и видимо ршившись обидться и принявъ задумчиво-печальное выраженіе,
* Стр. 79, строки 5–6.
* Стр. 79, строки 16–18.
— Какъ, это тотъ самый вашъ Адъютантъ Алферовъ, съ которымъ играть нельзя было? — спросилъ поручикъ О., — всхъ обдувалъ.
— Онъ, онъ, батенька, то всхъ обдувалъ, а теперь самъ
* Стр. 80, строка 5.
— Нтъ, тутъ что-то не такъ, я съ нимъ
* Стр. 80, строка 10.
— Я его знаю, — сказалъ я, — онъ кремешкомъ играетъ.
* Стр. 80, строка 20–23.
Стр. 80, строки 30–31.