Полное собрание сочинений. Том 33. Воскресение. Черновые редакции и варианты

Онъ заснулъ поздно. Видлъ во сн¹³⁴ Катюшу больную. Будто она идетъ куда [то] въ дверь и никакъ не можетъ войти, и онъ не можетъ помочь ей. И мшаютъ этому перпендикулярныя палки. И палки эти – рчь прокурора. И отъ того, что поздно заснулъ, онъ проспалъ долго и потому на другое утро онъ былъ въ суд только въ 10 часовъ. Онъ хотлъ идти къ Предсдателю, но уже некогда было. Начиналось опять дло. Вс въ комнат присяжныхъ, и судебный приставъ, и сторожа, встртили его уже какъ своего. Но настроеніе его было совсмъ другое, чмъ вчера: то, что вчера казалось ему если не важнымъ то приличнымъ, нынче казалось ему чмъ то нелпымъ и смшнымъ.

Дло ныншняго [дня] было о краж со взломомъ. Укралъ половики пьяный фабричный 22 лтъ. Изъ всего дла видно было, что мальчикъ этотъ, будучи безъ мста, пьянствовалъ и въ пьяномъ вид, возвращаясь на квартиру, съ которой его сгоняли, почему то вздумалъ украсть то, что попалось. Его поймали. Онъ тотчасъ же покаялся. Половики эти, очевидно, никому не нужны были. Свидтели: пострадавшій и городовой, очевидно, только тяготились тмъ, что ихъ допрашивали. Все это было возмутительно. Возмутительно было то, что изъ жизни человческой длали игрушку. Нехлюдовъ думалъ все это, слушая теперь процедуру суда, и удивлялся, какъ могъ онъ не видать этого прежде. Съ трудомъ просидлъ онъ это дло. Нсколько разъ онъ хотлъ встать и сказать всмъ, кто былъ тутъ: «Полноте, перестаньте, какъ не стыдно вамъ делать игрушку изъ страданій человческихъ» – танцору, прокурору и всмъ этимъ чиновникамъ, отъ Министра до курьера, получающимъ за это жалованье. Если ужъ нельзя не отдавать этимъ людямъ трудовъ народа, то пускай бы такъ, на домъ, отдавать имъ всмъ каждое 20-е число т милліоны, к[оторые] они стоятъ, но только бы не длали они этой безобразной гадости издвательства надъ человческими страданіями, не развращали бы они этого народа. Вдь вы знаете, что, во 1-хъ, этотъ мальчикъ не виноватъ, что въ такихъ условіяхъ, какъ онъ, вс мы были бы въ 100 разъ хуже; во 2-хъ, то, что никакой, даже приблизительной справедливости вы не достигаете никогда своими грубыми пріемами, въ 3-хъ, что наказанія, которымъ вы ихъ подвергаете, не имютъ никакого смысла. Мстить – вы знаете, что не нужно и не хорошо и противно той вр, которую вы будто бы исповдуете. Пресчь возможность новаго преступленія вы уже никакъ не достигаете, ссылая ихъ въ Сибирь, т. е. въ другую мстность Россіи; объ исправленіи же, запирая его въ сообщество съ ослабшими[?], развращенными людьми, очевидно не можетъ быть рчи. Онъ нсколько разъ хотлъ подняться и сказать это, но, во первыхъ, не доставало силы разбить это вншнее благообразіе суда, невольно гипнотизировавшее его, во 2-хъ, онъ боялся, какъ бы выходка эта не помшала себ выхлопотать отъ прокурора разршеніе на свиданіе съ Катюшей.¹³⁵

Онъ пересилилъ себя и ршилъ досидть еще ныншній день. Следующее за этимъ дло было дло о сопротивленіи властямъ. Крестьяне, уже давно судившіеся съ помщикомъ о принадлежности имъ луга, вышли косить на лугъ, считавшійся прежде ихнимъ, потомъ перешедшій къ помщику. Крестьяне отказались сойти съ луга и прогнали управляющаго и побили рабочихъ, хотвшихъ помшать имъ косить. На скамь подсудимыхъ сидли 30 человкъ домохозяевъ, виновныхъ въ томъ, что, кормя всхъ этихъ чиновниковъ своими трудами съ земли, они хотли пользоваться этой землей, тмъ боле, что имъ сказали, что земля эта по бумаг ихняя. Опять и надъ этими людьми совершалось тоже издвательство, таже попытка механическимъ путемъ достигнуть справедливости. Но, несмотря на очевидность дла, прокуроръ обвинялъ возмутительно, съ тою же жадностью, и вопросы были поставлены такъ, что, несмотря на всю борьбу Нехлюдова съ присяжными, крестьяне были обвинены и присуждены къ тюремному заключенію.

Дло кончилось поздно, такъ что только на другой день Нехлюдовъ пошелъ къ Предсдателю. Предсдатель былъ въ своемъ кабинет. Предсдатель принялъ его стоя, собираясь уже уходить.

– Что вамъ угодно? – строго спросилъ Предсдатель. Онъ былъ недоволенъ настоятельностью, съ которой Нехлюдовъ требовалъ свиданія съ нимъ.

– Я присяжный, фамилія моя Нехлюдовъ, и мн необходимо видть подсудимую Маслову, – сказалъ Нехлюдовъ, чувствуя, что онъ совершаетъ что то ршительное и потому весь дрожа отъ волненія.

Предсдатель былъ невысокій, смуглый человкъ съ сдющими волосами и бородой и очень выдающейся нижней скулой.

– Для чего вамъ это нужно? – сказалъ онъ рзко и потомъ, какъ бы желая смягчить, прибавилъ: – я не могу разршить вамъ этого, не зная, для чего вамъ это нужно.

– Мн нужно это, – весь вспыхнувъ заговорилъ Нехлюдовъ, – для того, что¹³⁶ я виновникъ того, что она явилась на скамь подсудимыхъ. Я соблазнилъ ее и привелъ къ тому преступленію.

– Для чего же вамъ нужно видть ее? – поднимая съ нкоторымъ безпокойствомъ брови, спросилъ Предсдатель.

– Для того, что я хочу жениться на ней, – сказалъ Нехлюдовъ, въ первый разъ тутъ, въ этомъ разговор, ршивъ, что онъ женится на ней.