Полное собрание сочинений. Том 38. Окно в спальню. Берегись округлостей! Испытай всякое

— Тогда в них может попасть инфекция.

— Не будь же таким поборником санитарии!

Раскрыв первый из конвертов, я начал перебирать фотографии…

Карлота Шелтон была красивой женщиной и на диво фотогеничной. Каждой ее позе соответствовала удивительная пластичность. Она любила фотографироваться, предпочитая при этом минимум одежды.

Я пропускал снимки, где Карлота была одна, задерживался на групповых фотографиях.

— Вот стерва! — тихо промолвила Элси.

— Ты нашла ее? — обрадованно спросил я.

— Нет, нет. Я говорю о Карлоте.

Мы просмотрели несколько десятков фотографий. Внезапно Элси уставилась на один из снимков.

— Минутку, Дональд… Мне кажется… По-моему, вот она!

— Ты в этом уверена?

— Нет, не уверена, но она… она очень похожа.

Перевернув фотографию, я прочел на обратной стороне надпись: «Купающиеся красотки позируют на озере Солтон-Си. Слева направо изображены…»

Снова перевернув снимок, я увидел, что выбранная Элси женщина — третья справа. Это была привлекательная сучка, и, судя по надписи, звали ее Элайн Пайсли.

Я вышел и подозвал Рут Риттер.

— А есть ли подшивка на Элайн Пайсли?

— Как пишется ее имя?

Я продиктовал по буквам.

Она опять вышла и через некоторое время вернулась с довольно тощей папкой.

— Ее амплуа — прекрасная купальщица. Одержала победу на одном из конкурсов, пару раз снималась в кино, но потеряла форму и сейчас в основном на подхвате.

— Есть фотографии?

— Наверное.

Я открыл конверт, вложенный в папку.

Там были газетные снимки и пара фотографий.

Элси взглянула на одну из них и заявила:

— Это она, Дональд! Та самая!

Снимок представлял собой портрет Элайн Пайсли, сидевшей на подлокотнике кресла и охватившей руками правую коленку.

— Ты уверена?

— Уверена.

Посмотрев папку, я обнаружил адрес.

— А что теперь? — спросила Элси, и голос ее дрожал от волнения.

— Ничего, — ответил я, пытаясь говорить небрежным тоном. — Теперь мы располагаем некоторой информацией, в которой нуждались, — вот и все. Потом подумаем, как ее использовать.

Она зорко взглянула на меня, хотела было что-то сказать, но в последний момент передумала.

Вернув конверты Рут Риттер, я повез Элси домой.

— Твоя помощница проголодалась, — сказала она. — Не пора ли немного перекусить?

— Позднее, — ответил я.

— Ты — про вечер?

— Возможно.

— Мне сейчас хочется есть, Дональд.

— Терпи!

— Дональд, тебе жаль на это потратить время?

— У меня просто его нет.

— Дональд, у меня в квартире продукты. Я бы могла по-быстрому организовать неплохой обед, а тебе не пришлось бы показываться на людях. Ты же ведь стесняешься своего расцарапанного лица, не так ли?

— Да, так.

— Значит договорились — ты за мной заедешь.

— Если смогу.

— Как это — «если смогу»?

— Очень просто — вдруг у меня не окажется такой возможности.

— Тогда хотя бы позвонишь?

— Попытаюсь.

Поколебавшись немного, она вдруг притянула к себе мою голову и нежно поцеловала в расцарапанную щеку.

— Через час, — сказала она.

— Ладно, — согласился я, помог ей выбраться из машины и проводил до подъезда.

Когда я возвращался к машине, из тени возникла знакомая фигура, и Фрэнк Селлерс произнес:

— Берта так и думала, что искать тебя надо здесь… Не слишком ли рано ты проводил свою девушку домой, тебе не кажется, малыш?

— Это мое дело.

— Правильно. У тебя куча дел и столько же неприятностей.

— Что на этот раз?

— Подоходный налог.

— Ты спятил!

— Ты оказался злостным неплательщиком. Мне придется тобой заняться.

— Послушай, Селлерс, — взмолился я. — Хватит охотиться за мной. Клянусь, я чист как кусок мыла. У меня тоже есть кое-какие гражданские права, и, если дойдет до этого, я вспомню, в чем они заключаются.

— Я вовсе не пытаюсь тебя преследовать. Просто выполняю свой долг. Сейчас же оставлю тебя в покое, как только напишешь заявление.

— Какое заявление? О чем?

— О том, что рассчитался с налоговым управлением.

— Я все выплатил.

Он вручил мне листок бумаги.

— Напиши вот здесь: «Я не задержал выплат по налогам» — и распишись.

Предусмотрительно поставив, дату сверху листка, я написал то, что он продиктовал, и подписался.

Передав ему листок, я спросил:

— А теперь вСе в порядке?

Он отступил, чтобы на листок падал свет фонаря, затем усмехнулся и вытащил из кармана другой сложенный кусок бумаги.

— Все в порядке, малыш, теперь-то ты попался.

— Вот как! А на чем?

Он показал листок, который держал в руке.

— Взгляни на эти слова: «по налогам». Они идентичны с теми, что ты сейчас написал. Значит, эту записку написал тоже ты. «Полиция следит за нашим офисом. Пройдите к лифту и поднимитесь этажом выше, там находится консультант по налогам. Подойдите к нему и спросите о чем-нибудь. Даже близко не подходите, пока не дадим вам знать. Позвоните попозже и спросите, очистился ли горизонт».

Крыть мне было нечем.

— Одна из уборщиц, — продолжал Селлерс, — нашла эту записку скомканной в урне перед лифтом на следующем за вашим этаже. Случилось так, что она ее прочитала. Затем вызвала нас.

Я продолжал молчать.

— Ну? — спросил Селлерс.

— И ты думаешь, что ее написал я?

— Не думаю, а уверен, что ее написал ты.

— А разве преступление — защищать клиента?