Полное собрание сочинений. Том 38. Окно в спальню. Берегись округлостей! Испытай всякое

Поэтому я навестил Элайн Пайсли у нее на квартире и начал допытываться, почему она так упорно хотела увидеться со мной лично. Я застал ее врасплох и наверняка вытянул бы из нее многое, если бы в квартиру не нагрянул Гарден Монрой.

В глазах Селлерса появился интерес.

— А что же нужно было там Гардену Монрою?

— Не знаю, что ему было нужно, но знаю, что я ему не понравился. Он наткнулся на меня, кое о чем спросил, вышвырнул из квартиры и, надо думать, теперь так вправил мозги Элайн Пайсли, что больше никому не удастся ничего от нее добиться.

Тем временем Селлерс изучал на своем столе отпечатки пальцев.

— Понимаю, понимаю, — заметил он рассеянным тоном. — Твоя секретарша подтвердила, что именно Элайн Пайсли вертелась вокруг твоего кабинета.

— Вот видишь.

— Теперь об этих отпечатках, Лэм. Почему ты не сказал, что они у тебя в кармане? Какой смысл был водить меня за нос?

— Ты сам убедился, что я не лгал, когда рассказал тебе про отпечатки. Почему ты не можешь поверить, что я действительно хотел передать их тебе из рук в руки, но их украли прямо из номера, из-под телевизора.

— Опять за старое! Именно это мне в тебе не по нутру, Дональд. Берта играет по-честному, но ты предпочитаешь вместо того, чтобы помочь полиции, всеми правдами и неправдами оставить нас на бобах и оказаться у всех на виду на финише.

— Вовсе нет. Всякий раз, когда я выхожу на финишную прямую, то предоставляю полиции возможность идти со мной ноздря в ноздрю. Если же от меня отмахиваются, то мне ничего другого не остается, как действовать на свой страх и риск.

— Знаю, знаю. Ты любишь поучать нас, как надо работать, верно? А мы привыкли делать все по-своему. А теперь расскажи-ка мне об этих отпечатках пальцев.

— Монрой вышвырнул меня из квартиры Элайн Пайсли. Он прикатил на спортивной машине, и я решил заглянуть в нее.

— Почему?

— Потому что кто-то должен был наведаться ко мне в номер в мотеле «Эджемаунт» и стащить эти отпечатки. Это не могла быть Карлота Шелтон, так как ей пришлось отправиться в управление полиции, чтобы поведать свою версию о попытке совершить на нее нападение. Им не мог оказаться и детектив — вряд ли она решилась бы настолько далеко посвятить его в свои планы. Полицейский тоже исключается, в противном случае вам бы все стало известно. Следовательно, из всех четырех действующих лиц, выведенных на сцену в мотеле «Эджемаунт», на роль похитителя подходил только Монрой. Стоило мне только заглянуть в бардачок его машины с откидным верхом, как я понял, что оказался прав.

Селлерс выбил дробь пальцами по столу, взглянул на ручные часы, затем взял сигару и засунул в рот, не зажигая. Глаза его сузились.

— Интересно то, малыш, что все твои россказни кажутся настолько правдоподобными, что любой, кто тебя не знает, принял бы их за чистую монету… А впрочем, пожалуй, сдается мне, что ты бы не захотел втягивать свою секретаршу в эту историю, окажись она липой. Ну так что, верить или нет тому, Что ты наплел мне здесь про Элайн Пайсли и про то, как засек ее с помощью своей секретарши?

— Клянусь, это правда. Все, что я рассказал, при желании можно проверить.

— Гм, все да не все. Насчет Гардена Монроя — опять только твои слова.

Я ничего не ответил.

— Ладно, вернемся к отпечаткам, которые ты снял. Все они подписаны — почерк твой, с этим ты спорить не будешь. Тут, я вижу, есть Фишер и кто-то еще, обозначенный инициалами «К.А.». Кто это?

— Наш клиент.

— Расскажи ему о нем, — вмешалась Берта. — Это дело об убийстве — сущее наказание, и мы ни с того ни с сего попали в самую его гущу. До сих пор мы еще могли как-то прикрывать своего клиента, но с этого момента…

Селлерс предостерегающе поднял руку, осаживая ее.

— Лучше помолчи, Берта.

Берта оборвала фразу и обдала нас пылающим взглядом.

— Так и быть, пойду вам навстречу, — сказал Селлерс. — Можете не называть его имени. Нам оно известно.

— Еще бы! Вы ведь вытрясли из Берты все, что можно, и она теперь пытается сделать хорошую мину при плохой игре.

Раскрылась дверь, и полицейский ввел в кабинет испуганного, побледневшего Карлетона Аллена.

Селлерс обратился ко мне, усмехнувшись:

— Продолжай, малыш, не обращай на нас внимания.

Я поплотнее уселся на стуле и как в рот воды набрал.

Карлетон Аллен посмотрел на Селлерса, на Берту и на меня и ляпнул:

— Вы предали меня. Вы…

— Замолчите, — прервал я, — пока сами себя не выдали!

Селлерс усмехнулся и спросил Аллена:

— О, так вы знаете этих людей, вот как?

Аллен с минуту подумал, а потом ответил:

— Да, знаю. Ну и что из этого? Вы не можете задержать меня, не предъявив никакого обвинения.

— Так уж и не можем? — с издевкой спросил Селлерс.

— Да, не имеете права!

— И все же вы уже здесь, не так ли?

На это Аллен ничего не ответил.

— А теперь я скажу вам, почему вы здесь, и тогда вы можете высказаться по существу.

Селлерс достал из кармана какой-то конверт. Из него он вытащил клочок бумаги, на котором я начеркал свою записку Аллену.

— Как видите, эта бумажонка была скомкана и выброшена. Мы нашли ее и разгладили.