Полное собрание сочинений. Том 4. Дело о немом партнере. Дело заикающегося епископа. Дело о хромой канарейке. Дело о предубежденном попугае

— Нет. И… исчезли еще некоторые вещи. Поначалу я этого просто не заметила, но когда решила осмотреть ее комнату, обнаружила, что пропали некоторые лекарства и кое-что из одежды.

— Что, по-вашему, могло произойти?

Ее речь была быстрой и сбивчивой, словно она была на грани истерики:

— Я думаю, она проследила за Бобом до дома Линка. Я думаю, Боб взял револьвер и убил его. Я думаю, Карла знает об этом. Господи Боже мой, как бы я хотела знать, где она сейчас? Я буквально места себе не нахожу от волнения. Выбраться из постели и вести машину для нее уже само по себе опасно, но если она узнает все про Боба, про убийство, про… о Господи, такой удар… это ужасно.

— Значит, вы считаете, что она потом возвращалась домой? — спросил Мейсон.

— Да.

— Во сколько примерно это могло быть?

— Не знаю. Я уехала оттуда где-то без четверти час, поэтому и появилась у вас с некоторым опозданием, а не в час, как было назначено. К ним я приехала двадцать минут первого и добрых пять минут потратила, осматривая дом и пытаясь выяснить, что же произошло. Потом решила, не теряя времени, ехать к вам. Вы сообщили мне, что Эстер Дилмейер отравили, и… и вы сказали, что собираетесь встретиться с Линком, и я подумала… Боже, я постаралась убедить себя, что все в порядке.

— Следовательно, когда я уезжал, у вас уже были подозрения, что Линк может оказаться мертвым?

— Ну, я не могла знать наверняка. Я знала только, что револьвером воспользовались.

— Каким образом вы это установили?

— Я осмотрела его и обнаружила в барабане стреляную гильзу.

— Значит, на револьвере остались отпечатки ваших пальцев.

— Да, наверное.

— И вы сунули его в карман шубы?

— Да.

— Дальше, вы говорите, что, по вашему мнению, его убил Боб?

— Правильно.

— И что Карлотта знала об этом?

— Да.

— И что она вернулась домой, собрала кое-какие вещи и уехала?

— А как по-вашему, Боб возвращался вместе с ней?

— Нет. Я полагаю, Боб не стал бы нигде задерживаться. Я сомневаюсь, что у Боба хватило бы выдержки спокойно вернуться домой после того, что произошло. Я думаю, он убил человека, а потом просто-напросто сбежал.

— Следовательно, — сухо подытожил Мейсон, — если проследить ваши предположения до их логического конца, получается, что после того, как Боб убил Линка, Карла завладела оружием, которым было совершено это преступление.

Она закусила губу и отвернулась, чтобы он не мог видеть ее лица.

— Д-д-да, видимо.

— Это не логично. И вы это сами понимаете.

— Что же, по-вашему, логично?

— Не знаю, но я должен определить свою позицию в этом деле. Вы хотите, чтобы я представлял интересы вашей сестры?

— Совершенно верно.

— Но не ваши?

— Нет. Я сама могу о себе позаботиться.

— Не будьте так самоуверенны. Если этот револьвер действительно является орудием преступления, не забывайте, что он находится у вас. И на нем отпечатки ваших пальцев.

— Я повторяю, я смогу о себе позаботиться. Им ничего не удастся повесить на меня. У меня есть здоровье и силы, они могут допрашивать меня сколько угодно, мне это не повредит. Они ничего не смогут доказать.

— Где вы были в полночь?

— Я была… я была в своем магазине, там у меня контора, пыталась разобраться в бумагах и выяснить, какой суммой я могу располагать, если придется выкупать сертификат.

— И вы хотите, чтобы я представлял вашу сестру?

— Да, пожалуйста. Я хочу, чтобы она ощущала вашу поддержку, могла на вас опереться.

— Но совсем не обязательно кому-то сообщать, что она выходила из дома. Если убийца ее муж, это дело ее никак не затронет.

— Вы не понимаете. Если бы вы только представили себе ее состояние, если бы могли ее видеть. Все это для нее такой удар, такая нагрузка на сердце. Если ее начнут мучить допросами, если газетчики устроят за ней охоту, расспрашивая про Бо^а и про то, где она была и как к ней попал пистолет, — это сведет на нет все, что было достигнуто за целый год лечения. Она либо умрет, либо ее сердце станет настолько больным, что она останется инвалидом до конца дней.

— Кто будет оплачивать мои услуги как ее адвоката?

— Я.

— Если я буду представлять ее интересы, я буду защищать ее, и только ее.

— Разумеется.

— Ее интересы будут иметь абсолютный приоритет.

— Именно этого я и хочу.

— Если ваши интересы будут мне мешать, вы окажетесь в положении противной стороны. Я раздавлю вас так же быстро и без колебаний, как если бы мы совсем не были знакомы.

— Как раз этого я от вас и жду.

— Вы когда-нибудь слышали о парафиновом тесте? — вдруг спросил ее Мейсон.

— Парафиновый тест? Не понимаю, о чем вы говорите.

— Тест для определения, стрелял ли недавно человек из пистолета.

— Но при чем здесь парафин?

— При стрельбе из пистолета невидимые частички пороха отбрасываются назад в момент вылета пули из ствола и оседают на коже руки стреляющего. Частицы микроскопические, и нево-руженным глазом их не видно, но они отлетают назад и оседают на коже руки.