Полное собрание сочинений. Том 4. Дело о немом партнере. Дело заикающегося епископа. Дело о хромой канарейке. Дело о предубежденном попугае

Мейсон почти физически ощутил упершийся в него взгляд голубовато-зеленых глаз.

— Нет, — с нажимом произнес Пивис. — И она не узнает об этом до тех пор, пока я сам не буду готов ей об этом сообщить. Я сам выберу время и способ. Вам я сказал об этом только для того, чтобы вы уяснили себе мою позицию в этом деле.

— Спасибо, что заглянули, — с доброжелательным видом кивнул Мейсон.

— Номер моего телефона есть в книге, — заметил Пивис. Он направился к двери, потом повернулся и тяжело посмотрел на адвоката. — Утверждать не берусь, — заговорил он спокойным, ровным тоном, — но может так выйти, что у нас с вами договориться не получится и начнутся всякие неприятности. Если дело дойдет до драки, будьте уверены, она не будет похожа ни на одну из тех, в которых вам доводилось участвовать. До свидания.

— До свидания.

В двенадцать тридцать пять позвонила Делла Стрит.

— Хэлло, шеф. Звоню из телефонной будки в отеле. Только что получила сто долларов по чеку.

— Возникли сложности?

— Никаких.

— Я закажу завтрак сюда в кабинет. Буду у телефона постоянно. Если попадешь в переделку, звони немедленно. Я не выйду отсюда ни при каких обстоятельствах, пока не услышу, что ты благополучно все закончила. Постарайся управиться до трех часов.

— Сколько чеков мне поменять?

— Четыре или пять, затем постарайся, чтобы очередная кассирша заподозрила подлог.

— О’кей. Буду держать тебя в курсе.

Мейсон позвонил в ресторан и заказал сандвичи и кофе.

В час тридцать Делла позвонила снова:

— Два универмага, по двадцать долларов в каждом. Так, я готова сыграть по-крупному.

— Давай. Жду тебя здесь.

Мейсон позвонил на коммутатор и передал телефонистке следующее:

— Сегодня днем я никого не принимаю. Держите мою линию свободной. Я ожидаю звонка от Деллы Стрит. Звонок может оказаться очень важным. Проследите, чтобы она не попала на сигнал «занято».

Он повесил трубку, закурил сигарету, сделал четыре затяжки и выбросил ее в угол. Через тридцать секунд закурил еще одну. Потом встал с кресла и начал мерять шагами кабинет, время от времени поглядывая на часы.

Раздался робкий стук в дверь приемной, и телефонистка с коммутатора, открыв дверь, проскользнула в его кабинет.

— Пришел мистер Мейгард, — виновато сказала она. — Он говорит, что ему необходимо вас видеть, что это крайне важно, что…

— Я не приму его. Возвращайтесь к коммутатору.

Минуту спустя она опять появилась на пороге.

— Мистер Мейгард сказал, чтобы я передала вам вот эту записку.

Девушка почти бегом пересекла кабинет, уронила сложенный лист бумаги на ладонь Мейсону и кинулась к выходу.

Мейсон развернул записку и прочел:

«У вас есть обязательства перед своим клиентом. Если вы откажетесь немедленно встретиться со мной, это обернется для нее большими неприятностями. Подумайте об этом».

Мейсон скомкал бумагу, швырнул ее в корзину, поднял трубку и сказал:

— Он назвал выигрышный номер. Впустите его.

Мейгард оказался плотным лысым человеком с каемкой рыжих волос над ушами и на затылке. Он носил очки и имел тройной подбородок. Мейсон тут же узнал в нем человека в смокинге, входившего на его глазах в квартиру Колла.

— Присаживайтесь, — коротко бросил Мейсон. — Начинайте говорить. Я сейчас занят обдумыванием одного вопроса и не хотел, чтобы меня беспокоили. Предупреждаю сразу, я чертовски нервничаю и в данный момент склонен к раздражительности.

Если то, что вы хотите сказать, не очень срочное, лучше подождать.

— Это не может ждать.

— Полагаю, вы считаете меня подонком.

— Не вводите меня в искушение отвечать на ваш вопрос детально. Начало разговора не окажется для вас благоприятным.

Лицо у Мейгарда было круглое и бледное, как полная луна летним вечером.

— Я понимаю ваши чувства, — сказал он.

— Что вы хотите мне сообщить?

— Я хочу, чтобы вы знали о моем отношении ко всему этому.

— Мне ровным счетом наплевать на то, как вы к этому относитесь.

— Интересы вашего клиента…

— Дальше, — оборвал его Мейсон.

— Линк и я являемся партнерами по «Золотому рогу».

— Вы хотите сказать, являлись.

— Хорошо, являлись. Мы не очень-то ладили друг с другом. Я не имел достаточно денег, чтобы выкупить его долю за ту цену, которую он просил, а свою предлагать не хотел. Это хороший бизнес. Я и понятия не имел, что Линк занимается на стороне подобными вещами.

— Какими вещами?

— Я говорю о Синдлере Колле, Эстер Дилмейер, нечестной игре на скачках, продаже сведений о лошадях и так далее.

— Но с Синдлером Коллом вы тем не менее находились в приятельских отношениях?

— Я впервые в жизни увидел его прошлой ночью — вернее, этим утром, — когда зашел к нему по его просьбе.

— Зачем он пригласил вас?

— Вот об этом я и хотел с вами поговорить.

— Я вас слушаю.

— Колл полагал, что мы должны действовать сообща. Он сказал, что вы будете защищать убийцу, постараетесь отвести от нее подозрение и…

— Почему вы говорите «от нее»? Почему не «от него»?

— Потому что я думаю, что это была женщина.

— Откуда у вас такая уверенность?

— У меня есть на то свои причины.

— Хорошо, Колл пригласил вас к себе. Он полагал, что я буду представлять в деле убийцу. Ну и что?