Полное собрание сочинений. Том 4

Перво-наперво – о масштабах и границах. История имеет свойство повторяться; это действительно развитие по спирали. Потому, в общем-то, рассматривать прогресс можно и в масштабах одного витка. Иначе говоря, чтобы понять тенденции в развитии человечества, не обязательно знать и говорить вообще обо всех цивилизациях, когда-либо существовавших на земле. Везде одно и то же. Те же закономерности и те же изменения; конечно, при разной внешней организации. Достаточно, например, взять для рассмотрения западную цивилизацию. Т.е. приблизительно от первых веков, от рождества христова и до наших дней. Я не говорю о стадиях, о смене строев, о смене религий и смене экономического уклада. Мне важны только самые общие тенденции, ибо о них речь.

И границы. Прошлое здесь – это всё средневековье, вплоть до XVIII в., когда начинается (по многим причинам) переходный период, который специально я рассматривать не буду. Переходный период заканчивается только в начале XX века, когда воцаряется то общество и та жизнь, которую мы имеем (в своих основах) и на сегодняшний день. Это у меня настоящее. Далее будущее, причем будущее весьма отдалённое. Его наступление спорно, ибо условия могут поменяться, но исходя из того, что было и что до сих пор есть – оно такое. Впрочем, об этом я уже говорил.

Итак, прошлое, средневековье. Хотелось бы развеять некое идеалистическое представление о тех временах. Я думаю, никто не будет спорить со мной, если я скажу, что в то время процветала нищета, голод, болезни, отсутствовали элементарные материальные радости (вроде чистой одежды и тёплого жилья). Так же бесспорны произвол властей и террор, практически повсеместный, по отношению к собственному населению. Далее можно ошибочно полагать, что зато уж творчество бушевало. Но где и когда? Практически ничего вплоть до реформации. А если произведения искусств и создавались (в рамках церкви и для церкви – не в счёт), то только среди высших сословий. Положение дел начало меняться только в XVIII веке, и никак не ранее того. Так что и творчество в те времена было развито слабо. Слишком мало возможностей и слишком велико давление власти. Лишь когда власть стала слабеть (а это XVII в.), лишь тогда начался «творческий разгул», «золотые века» во всех видах искусства. Ибо условия оптимальны: запрещено, но уже можно и попытаться. Хотя, конечно, возрождение искусств и началось, соответственно, в эпоху Возрождения. Но то лишь начало; сильное, бесспорно, но всеобъемлющего для общества (хотя бы и внешнего) характера это творчество ещё не имело. По сути же, в до переходный период, во времена собственно средневековья, творчество имело крайне мало возможностей, было практически недоступно простому смертному и, в общем, развито было слабо.

Ещё большее заблуждение связано с отношениями между людьми. Будто в высшем обществе все были людьми чести, благородными, честными, за зря никто никого не обидит, все ценили и уважали друг друга. В самом же народе тоже никакой жестокости, спокойствие и порядочное отношение друг к другу. Мол, это в наше время человек обратился в скотину; стал жестоким, бессердечным и только о себе и думает. Категорически неверное понимание. Я, конечно, в те времена не жил, но для представления более или менее реальной картины достаточно взглянуть на самые простые факты.

Начнём с низов. Разгул воровства такой, какой нам и не снился. Рабство. Убийство раба наказывалось чисто символически, жестокое же обращение с рабом, а равно и с наёмными рабочими (а ведь тоже люди) считалось нормой. Порка никого не удивляла и была в порядке вещей; на отца, который не бил сына, смотрели бы как на юродивого. Казнь пред всем честным народом, на главной площади, была едва ли не главным развлечением. И никому не становилось плохо, никто не закрывал глаза, а только радостно смотрели и одобрительно (а может негодующе, но какая здесь разница?) кричали. Детские игры, вроде бросания камнями и драка палками, как безобидная игра в войнушку. Драки с поножовщиной, убийствами. Выпили, подрались, убили, плюнули и снова пошли пить. И это было в порядке вещей, особенно в портовых городах. А войны? Стрелять из автомата и драться в толпе с мечами, пиками, дубинками – это две очень большие разницы. Выстрелить куда-то там может едва ли не каждый, а вот пойти в рукопашную, да со всем этим средневековым оружием, на это сегодня мало кто отважится. По крайней мере, история локальных войн XX века знает достаточно случаев, когда у враждующих сторон заканчивались боеприпасы, и они отступали. Заметьте, не шли в рукопашную, а отступали, ибо боялись, да и не каждый сможет убить вот так, всё видя. А тогда ничего, могли, в порядке вещей.

Или высшее общество. Честь – это, по большей части, бравада. На деле все замечательно друг друга подсиживали, без зазрения совести убивали (и частенько не самыми гуманными способами) врагов. И кто там кого уважал? Боялись только денег и власти, за спиной же сплошная ненависть, интриги, слухи.