Полное собрание стихотворений

И после долгих, сложных, трудных
Лет, – блеск полуденных долин,
Свод сосен, сизо-изумрудных,
В чернь кипарисов, в желчь маслин;

И дали моря, зыбь цветная,

Всех синих красок полукруг,
Где томно тонет сонь дневная,
Зовя уснуть – не вслух, не вдруг...

Расплавлен полдень; гор аркады,

Приблизясь, шлют ручьи огня...
Но здесь трещат, как встарь, цикады,
И древний кедр признал меня,

Щекой припасть к коре шершавой,

Вобрать в глаза дрожанья вод...
Чу! скрипнул ключ, издавна ржавый,
Дверь вскрыта в сон былой, – и вот,

Пока там, в море, льются ленты,

Пока здесь, в уши, бьет прибой,
Пью снова doice far niente
Я, в юность возвращен судьбой.

Алупка

8 июля 1924

* * *

Краткими складками взморщи,
Ветер, пугливую гладь,
Пленную пену на взморьи
К темным утесам приладь!

Ветер! мы вместе взбивали —

Вспомни, верхушки олив,
Где им любовь напевали
Волны, вбегая в залив;

Ветер, – припомни, – пьянели

Вместе мы в снах миндалей,
Ты на лету пел не мне ли:
«Первую кручь одолей!»

Выше, где смолы сквозь горный

Воздух плывут, как пары,
Рыли мы древние горны
Гномов третичной поры.

После, сронив ароматы,

Прянув за грани скалы,
Мчались мы с бурей косматой
Тмином и мятой яйлы!

Ветер с мохнатых магнолий,

Ветер, мой давний свояк,
Прошлое кануть могло ли —
Утром задутый маяк?

Ветер, лихой запевало,

Гладь синеватую брось!
Чтоб на яйлу, как бывало,
Нам закружиться не врозь!

17 июля 1924

Максимилиану Волошину

Наш Агамемнон, наш Амфитрион
И наш Орфей, царь области рубежной,
Где Киммерии знойный Орион
Чуть бросит взгляд и гаснет неизбежно!

Ты, ты изваял этих гор хребет,

Им оградил себя от горьких лавров,
И в тверди глыб, для казни и побед,
Свой лабиринт сокрыл для минотавров,

Ряд входов с моря ты открыл в Аид,

Чтоб доступ к Стиксу прост был; ты, по мраке,
Там души предков кличешь, но таит
Тьма недр виденья: голоса и зраки.

В расщепы гор вложил ты халцедон,

И аметист, и сердолик, – но ими,
Твоей волшбой, гремит лишь Посейдон,
Играя в мяч со скалами нагими.

К себе деревьям путь ты запретил,

Свой мир покрыв полынью и волчцами,
Чтоб был над степью ярче ход светил
В твоих волнах, дробящихся венцами.

Но по желанью смерч ты взводишь ввысь,

Иль тмишь Луну в багровом одеяньи,
Иль чарой слов ей вновь велишь: явись —
Да небеса гласят твои даянья!

И тщетна баснь, что древний Карадаг

Изверженец давно былого мира:
Тобой творен он, и ты рад, о маг,
Скрыть божество в безликий столп кумира.

17 августа 1924

Портрет женщины