Полное собрание стихотворений

«Карманный песенник» — примечательное, но, к сожалению, неизученное явление поэтической жизни 90-х годов. Дмитриев назвал его собранием «светских и простонародных песен». При этом песни были разбиты на три группы: оригинальные песни русских поэтов («нежные», то есть любовные, «веселые», «сатирические», «застольные», «военные»), во вкусе простонародном (подражание) и простонародные («нежные», «темничные», «былевые», «воинские», «святочные», «свадебные» и «хороводные»). В подготовке «Карманного песенника» отчетливо проявилось стремление Дмитриева подчеркнуть национальные корни песенного творчества русских поэтов. Для него народная песня равноправна с книжной, индивидуальной поэзией. Нежные, веселые, воинские песни сочиняет и народ и образованные поэты, которые к тому же подражают народным песням, используют их сюжеты, образы, своеобразную лексику.

«Карманный песенник», пожалуй, единственное в XVIII веке обширное собрание песен русских поэтов. Дмитриев напечатал песни Державина, Хераскова, Капниста, Богдановича, Нелединского-Мелецкого, Николева, Карабанова. Авторство некоторых песен установить не удалось. Перепечатаны были и лучшие песни самого Дмитриева. Нелединский впервые был так полно представлен — восемью стихотворениями. В раздел нежных, уныло-любовных вошло 64 песни. Им противостоят песни веселые, застольные и воинские. В разделе веселых оказалась Дмитриевская «Пой, скачи, кружись, Параша!..». Здесь же напечатана пародия на унылые любовные песни сентименталистов. Первая строфа традиционна для нежных песен:

Если б ведала ты муки,

Я которые терплю

В дни печальные разлуки,

Сколько страстно я люблю.

В дальнейших строфах одинокий любовник издевательски рассказывает о своем времяпрепровождении — утром пьет чай, «в полдень я сажусь обедать и довольно сытно ем». Затем наступает вечер, и

Всё я миру уступаю:

Злато, и чины, и трон,

В те часы как засыпаю

И ко мне приходит сон.

Жанр застольных песен представлен Державиным («Кружка»), Дмитриевым («Други, время скоротечно...») и Карамзиным («Братья, рюмки наливайте...»). В следующем разделе были объединены песни, названные военными. Застольные и военные песни внутренне связаны — их сближает дух анакреонтизма. И в то же время военные песни были принципиально новым явлением русской поэзии. В них с антиклассицистических позиций развертывалась военная тема. Начиная с Тредиаковского и Ломоносова, военные победы и сражения воспевались в оде. В 70-е и 80-е годы с наибольшим успехом торжественные гимны русскому оружию сочинял В. Петров. Сформировалась устойчивая традиция одического изображения войны: грандиозные аллегории, метафорические образы, исторические персонажи (великие полководцы античности), громкие географические названия, густо славянизированный язык, усложненный синтаксис. В одах, посвященных реальным военным событиям, не было места человеку, который храбро сражался, совершал подвиги, штурмовал крепости, умирал и побеждал, — там действовали мифологические боги, цари, герои.

Начатое Державиным обновление поэзии определило и появление нового воплощения военной темы — в песне. Державин уже в 1779 году написал песню «Кружка», одна из строф которой подготавливала песенную разработку военно-бытовой темы:

Бывало, старики в вине

Свое всё потопляли горе,

Дралися храбро на войне:

Вить пьяным по колено море.

Забыть и нам всю грусть пора…

Отважным быть

И пить:

Ура, ура, ура!

Опыт Державина был подхвачен — продолжением застольной песни и стала песня военная. Исчезла былая громкость — в песнях зазвучал живой голос личности. Кардинально изменился стиль: из песни были изгнаны аллегории, метафоры, мифология, поэты отказались от славянизмов и синтаксической затрудненности, четырехстопный ямб громкой оды заменился традиционно-песенным четырехстопным хореем. Герой заговорил легко и свободно о том, что его волновало, в песню хлынул быт. Авторы песен изображали не сражения, а чувства воина (в первую очередь, конечно, офицера), его патриотизм, удаль, молодечество, желание, выйдя из боя живым, насладиться радостями жизни. В первой же песне этого раздела читаем:

Не убили нас походы.

Пули, язвы и труды:

Проходя сквозь огнь и воды.

Живы мы пришли сюды.

На Руси повеселимся.

Мед у нас и пиво есть.

Для чего ж на свет родимся?

Мы родимся пить и есть.

Но превыше всего для героя военной песни чувство долга. Свободно и естественно отказывается он от привычных условий жизни, покидает друзей и возлюбленную, отправляясь на войну:

Мы любовниц оставляем.

Оставляем и друзей,

В смутных мыслях представляем

Пулей свист и звук мечей.

Не зараза, не забава

На уме теперь у нас:

На лице и в сердце слава

И победы громкий глас.