О нет, не всякому даноСвятое право обличенья!Кто не взрастил в себе зерноЛюбви живой и отреченья,И бесполезно и смешноНа мир его ожесточенье.Но если праведная речьИз сердца чистого стремится,Она разит, как божий меч;Дрожит, бледнеет и стыдитсяПред нею тот, кого обречьОна проклятью не страшится.Но где тот века проводник,Что скуп на речи, щедр на дело,Что, заглушив страстей язык,Идя на подвиг честно, смело,Благой пример являть привыкТолпе, в неправде закоснелой?Где он? Нас к бездне привелаСтезя безверья и порока!Рабам позорной лжи и злаПошли, пошли, господь, пророка,Чтоб речь его нам сердце жглаИ содрогнулись мы глубоко!
Он шел безропотно тернистою дорогой,Он встретил радостно и гибель и позор;Уста, вещавшие ученье правды строгой,Не изрекли толпе глумящейся укор.Он шел безропотно и, на кресте распятый,Народам завещал и братство и любовь;За этот грешный мир, порока тьмой объятый,За ближнего лилась его святая кровь.О дети слабые скептического века!Иль вам не говорит могучий образ тотО назначении великом человекаИ волю спящую на подвиг не зовет?О нет! не верю я. Не вовсе заглушилиВ нас голос истины корысть и суета;Еще настанет день… Вдохнет и жизнь и силуВ наш обветшалый мир учение Христа!
Домчатся ль к вам знакомых песен звуки,Друзья моих погибших юных лет?И братский ваш услышу ль я привет?Всё те же ль вы, что были до разлуки?Быть может, мне иных не досчитаться!А те – в чужой, далекой стороне –Уже давно забыли обо мне…И некому на песни отозваться!Ноя – средь бурь, в дни горя и печали –Был верен вам, весны моей друзья,И снова к вам несется песнь моя,Когда, как сон, невзгоды миновали.