Прожив совсем не долгий век,Скончался славный человек,Из тех, о ком скорбят друзья,Кого забыть нельзя.Он честным был, любил шутить,Хоть бед знавал немало.Умел работать, петь, любить,Такому б только жить да жить!И вот его не стало…Хороший по земле пройдет,Глядишь, уж нет его.А вот мерзавец – тот живет,Мерзавцу – ничего!Мерзавец, он везуч, как черт,Легки его дела:Он даже тем, наверно, горд,Что мать не сделала абортДа плюс к тому, как высший сорт,В рубашке родила.Таким и впредь во всем везет,От службы и до карт.Ни хворь, ни черт их не берет,Ни гром и ни инфаркт!Шучу, конечно. Впрочем, яПодумал вот о чем:Что, может, где-то мы, друзья,Их сами бережем?!Рукою машем – наплевать!Мол, наша хата с краю.А тем, кому бы руку дать,И там, где надо помогать,Идем, не помогая.И вот, прожив недолгий век,Скончался славный человек,Из тех, о ком скорбят друзья,Кого забыть нельзя.Его никто не убивал,Не бил ничем в лицо,Но сколько он переживалИ сколько раз порой страдалОт разных подлецов!Они, как филины, впотьмах,Не жди, не пощадят,И душу вымотают в прах,И жизнь укоротят!Неужто мутная волнаЗальет нам яркий свет?И станет жизнь скучным-скучна,И станет жизнь темным-темна,И я отвечу: – Нет!Настанет день в конце концов,Когда увидят людиСреди музейных образцовПоследнего из подлецовВ запаянном сосуде.Он будет нужен для того,Чтоб жизнь не стала гаже,Чтоб все смотрели на негоИ сплевывали даже!Чтоб различали мрак и светОни в сердцах своихИ чтоб возник иммунитетНа много-много сотен летОт подлости у них!1971