Полное собрание заблуждений

— Я так думаю, что нападение на Маргариту Викторовну не имеет никакого отношения к нападению на Вениамина, — с бодрой готовностью откликнулся Аркадий Михайлович. — На мой взгляд, совершенно разные почерки. С Маргаритой Викторовной были взрослые мужчины, готовые тут же вскочить на свой мотоцикл и умчаться. С Вениамином — подростки, которым заплатили за элементарное хулиганство… Я не спрашиваю: зачем вообще понадобилось нападать на Маргариту Викторовну и Вениамина? Я спрашиваю: почему такие разные манеры?

— А вы не спрашиваете: при чём здесь Карина Грибанова?

— Спрашиваю. Но у меня нет ответа. Хотя… — Казик вдруг покрутил головой, повёл носом и стал похож на встрепенувшегося попугая. — Я совсем не исключаю, что и Маргариту Викторовну, и Вениамина решили припугнуть. Маргариту Викторовну сразу после похищения девочки, а Вениамина — после того как вы обнаружили в его кабинете "жучок". Вы ведь "жучок" изъяли? Значит, те, кто его установил, поняли, что прослушивающее устройство обнаружено.

— Но вы же сами сказали про разные почерки, — напомнил Борисевич.

— Да, — вздохнул Аркадий Михайлович, — и это меня сильно смущает.

— А если я вам предложу совершенно банальный вариант: одни и те же люди намеренно изменили этот самый почерк — вы смущаться будете не так сильно?

— А зачем они его специально меняли? Эти люди — наивные люди? Они считают, что никто не уловит связи между нападением на Маргариту Викторовну и Вениамина?

— Мы с вами запутались, — сказал Борисевич и завёл мотор. — У нас нет вразумительных версий. Ни по поводу этих нападений, ни по поводу того, кому понадобилось звонить на телевидение.

— Утро вечера мудренее, — философски изрек Аркадий Михайлович.

Высадив Казика у подъезда, Вадим набрал номер Ритиного мобильника.

— Вы где?

— У Вени, — удивилась Рита. — Вы же мне велели ждать здесь.

— Молодец, — похвалил Борисевич и брякнул: — Послушная девочка.

— Кто девочка — я? — ещё больше удивилась Рита.

— Хорошо, женщина. Достаточно молодая. Всё равно, молодец. — И дабы не продолжать этот полуфривольный и абсолютно пустой диалог, отключился.

Дверь в квартиру Феклистова открыла сама Еланцева.

— Т-с-с, — приложила она палец к губам, — я дала Вене снотворное, он недавно уснул.

— Сильно разнервничался? — шепотом спросил Борисевич.

— Не то слово! — возвела глаза к потолку Рита. — Уж успокаивала, как могла, но он абсолютно вышиблен из колеи. И лицо поцарапано. Для Вени это катастрофа. Я ему велела завтра сидеть дома, но он и так носа не высунет. Страшно перепуган!

— А вы?

— Я тоже. Я совершенно ничего не понимаю… Как будто кто-то решил нас всех извести… Или до сумасшедшего дома довести… Или всё на нас свалить… Может, — встрепенулась она, — это люди Грибанова?

— Ну да, страшные и ужасные. У них другой проблемы нет, кроме как ваш салон по миру пустить. И вообще пойдемте, — заторопил Вадим, — уже ночь, и вам пора домой.

Борисевич вышел на лестничную площадку, Рита поспешила за ним, аккуратно, чтобы не создавать лишнего шума, хлопнув дверью. Уже в машине она вдруг опомнилась:

— Вы ведь ездили к вашему приятелю? Которого приставили следить за Веней?

— Не следить, а присматривать, — поправил Вадим.

— Какая разница! — Рита тряхнула своим "хвостом". — Он ведь поймал кого-то из тех парней! И что?

"Вот сейчас доберемся до твоего дома, я заставлю тебя сварить крепкий кофе и тогда кое-что расскажу. И кое-что у тебя спрошу", — подумал Вадим, вдруг поймав себя на том, что мысленно обратился к ней на "ты".

— Давайте доберемся до вашего дома, — обратился он на "вы". — Не люблю вести серьезные разговоры за рулем.

Она послушно замолчала — на все минут восемь, которые понадобились, чтобы доехать от Феклистова до её собственного подъезда.

Рита вышла из машины — Вадим помедлил. Отчего-то ему стало интересно, что она предпримет: затеет тот самый серьезный разговор прямо во дворе или всё же пригласит к себе?

Ну да, сейчас ночь, и вроде бы не время впускать к себе в квартиру мужчину, с которым знакома едва-едва, и непонятно, как отреагирует дочка…

— Мы, конечно, можем поговорить здесь. Но если вы не возражаете, мы могли бы подняться ко мне. Всё-таки дома удобнее. Я вас чаем напою.

Она топталась у машины, прижимая к груди свою огромную сумку — почти так же, как в тот вечер, когда Вадим отбил её у байкеров.

— Вы сварите мне кофе. И покрепче, — озвучил давнее желание Борисевич и тоже вылез из машины, щелкнув кнопкой сигнализации.

Машина сверкнула фарами, словно подмигнула.

В этой самой сумке разве что чертей не было. У Вадима от обилия всевозможных крупных и мелких вещей, которые извлекались и бросались назад в бездонное кожаное чрево, даже в глазах замельтешило. А Рита продолжала и продолжала перебирать добро, и при этом лицо её становилось всё более потерянным. Наконец, она захлопнула свой "чемодан" и произнесла совершенно убитым голосом:

— Я забыла дома ключи.

— Ну и что? — удивился Вадим. — Позвоните в дверь. Или боитесь дочку разбудить?

— Мне некого будить. Галки дома нет, она к подруге за город уехала. Она утром закрывала за мной дверь, а я забыла ключи.