Полное затмение

— Шесть футов, — хрипло ответил Ломакс.

— Возможно, она испугалась того, что сделала.

— Она?

Джеферсон смутился:

— Я думал… э-э… разве это не ее мачеха?

— Может быть, убийца действительно женщина, но Джулия Фокс заявляет о своей невиновности.

— Простите, — сказал Джеферсон. — Ведь вы же защищаете ее, верно?

— Помогаю защищать.

— Простите, — повторил Джеферсон. — Однако папа видел ее в то утро на стоянке.

— Он думает, что видел.

Джеферсон не стал спорить.

Они прошли в спальню через ванную комнату. Спальня была большая, со встроенными чуланами. Окно долгое время не открывали, поэтому воздух в комнате застоялся. Ломакс отметил, где стояла кровать и висели картины. Здесь уже ничто не напоминало о Гейл. То же и в кухне. Как и ванная, кухня блестела чистотой. В раковине сидел большой паук. Ломакс согнал его.

— Может быть, стоит открыть окна и проветрить? — спросил Джеферсон.

— Нет, — резко ответил Ломакс. Его тон заставил Джеферсона отпрянуть. — Просто… я хотел бы прийти сюда еще раз. С экспертом.

Джеферсон покачал головой, тут же став похожим на отца:

— Профессор, в прошлом ноябре эксперты тут все облазали.

— Сделайте мне одолжение, — попросил Ломакс. — Я слышал об одной женщине и думаю, что она сможет помочь.

— Еще одна ясновидящая?

Ломакс оскорбился.

— Нет, — ответил он.

Джеферсон оробел, что сделало его еще более похожим на отца.

Ломакс спросил:

— Не могли бы вы еще несколько дней не открывать окна и не пускать сюда никого, пока я не вернусь с ней? Если, конечно, она согласится.

— Мы никого сюда не пускаем, об этом можете не беспокоиться. Хотя журналисты бывают так настойчивы. Даже деньги предлагали, но мы все равно не пустили их.

— Джеферсон, я так благодарен вам за то, что пустили меня сюда, — сказал Ломакс.

Юноша ссутулился и направился к двери.

— Не за что, — сказал он. Затем добавил: — Я только что закончил одну работу… Ну, вы не могли бы… я хочу сказать, если у вас есть время, может быть, вы?..

— Разумеется, — ответил Ломакс. — О чем?

— Скорость красного смещения. Первый набросок. Если вы подождете десять минут, я распечатаю, и… может быть, вы посмотрите… там есть кое-какие вычисления…

— Конечно.

Скорость красного смещения в обмен на два (возможно!) визита в квартиру Гейл плюс вся ее корреспонденция. Цена невысока.

Джеферсон завел его в квартиру. Отец смотрел телевизор. Когда Ломакс вошел, он подскочил на месте.

— Пап, профессор Ломакс обещал прочесть мою работу, — сказал Джеферсон.

Отец выглядел одновременно довольным и испуганным.

— Надеюсь, это не сильно затруднит вас. Я хочу сказать, что если вы очень заняты…

Ломакс заверил Хомера, что ему это не составит никакого труда. Из соседней комнаты раздались звуки принтера.

— Когда они арестовали ее, здесь такое творилось, — рассказывал консьерж, пока они ждали. Казалось, он избегал называть Джулию по имени. — А что было после убийства — телевидение, газетчики, всякие ненормальные! Затем все на время прекратилось. А после предъявления обвинения снова началось.

Хомер сказал, что пытается забыть об убийстве. После того как он выступит на суде и владельцы дома позволят ему сменить место работы, найдя другого консьержа, все будет кончено.

После подобных признаний Ломакс уже не мог расспрашивать консьержа ни о Гейл, ни о том, что он чувствовал в утро убийства. Он сказал, что придет еще раз. Консьерж равнодушно кивнул.

Появился Джеферсон со стопкой бумаг. Он дал Ломаксу свой номер телефона.

— Я позвоню, и мы обсудим вашу работу, — сказал Ломакс.

Перед тем как забраться в машину, Ломакс еще раз оглядел здание. Почти во всех окнах висели занавески или виднелись другие следы, оставленные обитателями дома. Окна Гейл зияли пустотой. На втором этаже кто-то тихонько наигрывал на гитаре. Из открытых окон верхнего этажа раздавались звуки музыки кантри. Деревья вокруг были покрыты зеленой листвой. У соседней двери женщина прикрепляла малыша, вцепившегося в игрушку, к сиденью машины. Обычный тихий пригород. Все здесь дышало покоем.

Ломакс поехал к Кэндис. Дети вернулись из Сан-Диего всего около часу назад. После развода Ломакс впервые увидел родителей Кэндис и был приятно поражен сердечностью встречи.

Хелен и Джоэл рассказывали о поездке. В Сан-Диего они ходили в зоопарк.

— Там был горный лев, папа, такой, как ты видел, — сказал Джоэл.

— Наверное, тебе удалось рассмотреть его получше, чем мне. Я почти не разглядел его в темноте.

— Он был большой?

— Точно не скажу. Около шести футов?

— В зоопарке лев был длиной восемь футов, — важно заявил Джоэл. — Ты знал, что по-другому горный лев называется кугуаром?

Ломакс сообщил детям, что Депьюти исчез. Хелен едва не расплакалась. Она свернулась на диване рядом с Ломаксом, и он заверил ее, что пес непременно вернется, как всегда возвращался, с царапинами, синяками и гордым блеском в глазах.

— Обещаешь?

— Обещаю.

Ломакс решил по пути домой заехать на живодерню.

— Кто-нибудь разгадал тайну убийства? — хотел знать Джоэл.

— Нет еще.

— Джулия не делала этого, — заявила Хелен.

Она расположилась на коленях Ломакса и смотрела на него.

— Конечно же, нет.

— Они нашли оружие? — спросил Джоэл.

— Нет.