Полнолуние

— Что случилось? — послышался встревоженный голос. — Вам плохо?

Черкасов встряхнул головой. Наваждение исчезло. Рядом стоял повар.

— Вам плохо? — участливо повторил он.

— Не-ет! Спасибо! — Черкасов повел по сторонам ошалелым взглядом. Все вокруг выглядело так же, как обычно. Никакой чертовщины.

— У нас есть врач, — продолжал повар.

— Благодарю. Это лишнее! Я лучше пойду прилягу…

Тот же день. Пансионат «Лесной» 9 часов утра

— Пойдем позавтракаем? — не вставая с кровати, лениво обратился Осипов к товарищам. Те давно не спали, однако подниматься не спешили. Крутой курил сигарету, меланхолично наблюдая за поднимающимися к потолку кольцами дыма, а Леонтьев пытался читать газету. То и дело он морщился, будто съел столовую ложку горчицы, и сплевывал на пол.

— Чего ты кривишься? — вяло поинтересовался Степан.

— А-а! Сплошное вранье! Смотреть тошно! Навидался я в армии этих корреспондентов! Шакалы! Трутся рядом с заискивающим видом, выспрашивают подробности о войне, а потом публично обзывают нас убийцами, фашистами! Сволочи!

— Не принимай близко к сердцу, — посоветовал Кручинин.

Леонтьев промолчал.

— Так идем жрать или нет?! — снова спросил Осипов.

Вчера, проучив обнаглевших джигитов, друзья отправились в сауну, героически удержались от искушения напиться и потому чувствовали себя сейчас вполне приемлемо.

— Пожалуй, стоит подкрепиться, — задумчиво протянул Крутой. Поднимайся, Глеб…

Народу в ресторане было мало. Сияли белизной скатерти на столах, жужжал вентилятор под потолком, пытались казаться живыми бумажные цветы в вазах. Из кухни доносились вкусные запахи.

Степан потер руки в предвкушении.

— Кофе, сок со льдом и яичницу. Все в трех экземплярах, — сказал он подошедшему официанту. Когда тот ушел, Осипов извлек из пачки сигарету, прикурил, собрался что-то сказать товарищам, но не успел. Кто-то сзади осторожно дотронулся до его плеча. Обернувшись, Степан увидел вчерашнюю горничную. Женщина казалась сильно напуганной.

— Дагестанцы обещали вам отомстить, — дрожащим голосом начала она. Мамед кричал, что всех зарежет!

— Где они?

— Уехали! Наверное, за подмогой!

Крутой, Осипов и даже обычно мрачный Леонтьев громко расхохотались.

— Обыкновенный чурбанский понт, — успокоившись, сказал Николай. «Всэх зарэжу! Ай-вай, джыгыты!» Не обращай внимания, детка. Больше этих «орлов» ты здесь не увидишь!

Женщина с сомнением покачала головой, однако возражать не стала.

Тот же день Пансионат «Лесной» 15 часов 45 минут

— Ваня-я, д-р-р-руг! Дай я тя поцелую!

— Осторожно, Гена, здесь ступеньки!

— Девочки-и! Не отставайте!.. И-ик…

Из новенького «Мерседеса» выбрались, пьяно покачиваясь, двое мужчин. Одному из них, худощавому, подтянутому, было на вид лет сорок, другому, низкорослому, кривоногому и пузатому, не меньше пятидесяти. Мужчин сопровождали смазливые девицы, по виду то ли секретарши, то ли проститутки, то ли просто так.

Кривоногий Ваня (он же подполковник Иван Николаевич Королев, начальник Н-ского РОВД), несмотря на более зрелые годы, выглядел довольно трезво, а вот его приятеля Гену (Геннадия Викторовича Ивлева, главу акционерного общества «Тюльпан») основательно развезло.

Генины губы слюняво обвисли, глаза сошлись возле переносицы, ноги заплетались. Через каждые несколько секунд он утробно икал и давно бы плюхнулся носом в грязь, если бы не Ванина поддержка.

— Проходите, господа! Прошу! Два номера «люкс» к вашим услугам, вертелся вокруг мелким бесом услужливый Николай Петрович. С подполковником Королевым ссориться не стоило, господином Ивлевым — тоже, а уж с ними обоими тем паче. Власть плюс деньги — мощный альянс!

— А ты к-кто такой?! — неожиданно остановившись и грозно насупив брови, спросил Ивлев. — В-вернее, к-кто вы об-ба?!

Дело в том, что у Геннадия Викторовича двоилось в глазах и хозяина гостиницы Зубова он принимал за двух различных людей.

Николай Петрович угодливо захихикал, девицы прыснули, а Королев брезгливо поморщился. «Совсем пить не умеет», — раздраженно подумал он. Друзья развлекались уже третий день, и Иван Николаевич с большой неохотой отправился в пансионат «Лесной», поскольку чувствовал — пора закругляться. Дружеская пирушка начинает переходить в запой, из которого потом ох как трудно вылезать! Два дня еще куда ни шло, хотя лучше ограничиться одним, а самое разумное вообще не пить. Ну ладно, пускай два. Потом денек поболеешь и оклемаешься… Но если три, четыре, пять или даже неделя, то тогда караул! Небо с овчинку покажется! Душа с телом расставаться будет! Поэтому подполковник Королев всю дорогу проклинал себя за слабость, заставившую его поддаться на уговоры Ивлева…

— Пойдем, Гена, в номер, — довольно неприязненно сказал он. — Тебе необходимо отдохнуть!

— В ба-аню хочу! И-ик… С девочками! — закапризничал коммерсант.

«Девочки» — Наташа и Света, работавшие в бухгалтерии АО «Тюльпан», скорчили недовольные гримаски. Им до смерти опротивела эта пьяная свинья, но отказать шефу они боялись. Вмиг лишишься работы, а другую найти сейчас весьма сложно.